онов!

– Ты же в прошлом месяце одалживал и до сих пор не рассчитался?

– Это было давно и неправда…

– Ладно, наливай. Поможем родному КГБ.

С аналогичными просьбами приходилось обращаться и к армейским советникам.




Идея министра безопасности


Однажды Сыдык как бы между прочим поведал о том, что получил устное 
распоряжение министра МГБ сформировать подразделение по борьбе с терроризмом. 
Меня это несколько озадачило. Почему министр отдал устное распоряжение? Уж чему,
 а бюрократизму афганских партнеров мы научили. Ни одно даже маломальское 
решение без бумажки сверху не обходилось. И потом уже девять лет МГБ и МВД 
Афганистана борются с бандитизмом и терроризмом. Чего им еще надобно? Поделился 
мыслями с Ивановым:

– Видимо? партнеры, в связи с предстоящим выводом Советской армии хотят иметь в 
своем распоряжении универсальное специальное подразделение, способное 
заниматься как контртеррором, так и… террором! Может случиться так, что завтра 
в Кабуле власть перейдет к коалиционному правительству, сформированному из 
представителей минимум восьми политических партий, в том числе семи 
оппозиционных. Все они захотят разместить в городе собственные вооруженные 
отряды. Если между ними вдруг вспыхнет крупная драка – Кабулу конец. Поэтому 
лучше заранее договориться об ограничении военного присутствия в городе 
численностью до батальона. Политические разборки между партиями тогда в 
основном приобретут характер тайной войны.

Иванов соглашается и дает мне санкцию заняться этой проблемой. Но не все так 
просто. Восток – дело тонкое. Сперва договариваюсь с генералом Сыдыком о двух 
лекциях для руководящего состава управления. Тема и содержание занятий секретны,
 записывать ничего нельзя. Первая лекция посвящена тактике диверсий и террора, 
вторая – контртеррору. Сыдык доволен, теперь он знает? что делать? и 
отправляется на доклад к министру.

Через некоторое время министр МГБ обращается к руководителю Представительства 
КГБ с просьбой подключить товарища Бека к этой работе.

Наш главный начальник спускает указание шефу. Шеф отдает мне официальное 
распоряжение. Теперь все нормально, тылы прикрыты. Можно приступить к работе.

Представляю Сыдыку оргштатную структуру спецбатальона, для конспирации 
названного учебным. Генерал считает, что батальон следует включить в состав 
формируемой Президентской гвардии: и к верхам поближе и зарплата в пять раз 
выше. О'кей! Теперь главное определиться с кандидатурой на должность комбата. 
После долгих дебатов останавливаем свой выбор на заместителе командира 
оперативного полка Хошале. Сыдык просит предусмотреть в Гвардии генеральскую 
должность для него самого. Согласен. В структуру Президентской гвардии 
врезается еще один кружочек: место для генерала, заместителя командующего по 
«общим вопросам», который будет курировать один-единственный «учебный» 
батальон! Иванов утверждает это решение как вполне разумное.




Президентская гвардия


Президентская гвардия Наджибуллы в первоначальном проекте должна была 
насчитывать 17,5 тысяч бойцов. По сути это был полнокровный армейский корпус, 
состоящий из 5 бригад: трех боевых, одной охранной и одной обеспечения.

Как известно, в КГБ командиров и советников корпусов не готовят. Это 
прерогатива военного министерства. Поэтому в Представительство КГБ пригласили 
военного специалиста из аппарата Главного военного советника по фамилии, 
кажется, Филатов. Ознакомившись со структурой гвардии, генерал-майор Филатов 
возмутился. Он не мог взять в толк, зачем нужен какой-то учебный батальон с 
генералом-куратором, когда штатами и так предусмотрен целый учебный полк?

На что полковник Иванов спокойно пыхнул сигаретой:

– А Вам, товарищ генерал, и не надо этого понимать. Занимайтесь, пожалуйста, 
своим делом.




Хошаль


Поздно ночью в дверь моей квартиры постучали. Пришел Хошаль. Пока жена собирала 
на стол, мой друг обиженно молча