"Спи спокойно, герой, матрос 3 класса Цутитама". 

"Мы никогда не забудем тебя. Мы приложим все силы, а если потребуется отдадим и 
наши жизни, чтобы создать парашютные части". Такова была наша клятва над прахом 
товарища. 

Невзирая на жертвы 

29 марта состоялись торжественные похороны. Смерть Цутитама наполнила наши 
сердца каким-то щемящим чувством обреченности. 

Однако мы не должны были отчаиваться. До окончания пашей работы было еще 
далеко; Предстояли пройти трудный, полный неожиданностей и опасностей путь, 
суливший новые испытания; Мы ясно представляли себе, как мы будем постепенно, 
шаг за шагом преодолевать трудности, двигаясь к намеченной цели. А трудности 
начинались уже завтра. 

Возьмите хотя бы укладку парашютов и подготовку их к прыжкам, на что 
приходилось тратить несколько часов. Причем эта работа требовала особого 
внимания и тщательности. А во что нам обходилась возня с 60-килограммовыми 
манекенами "дами". Пот лил ручьями с испытателей, когда они погружали их в 
самолет, а потом сбрасывали их на цели на аэродроме. И такая работа повторялась 
изо дня в день. Нелегкой была и физическая подготовка по датскому комплексу 
гимнастических упражнений для парашютистов. Кроме того, мы тренировались на 
специальных качелях, устроенных в ангаре. Испытатели должны были учиться на 
лету соскакивать с качелей в различных положениях и правильно приземляться. 

И каким чудесным занятием по сравнению со всей этой тяжелой черновой работой 
казались прыжки с парашютом, когда в небе, словно огромные хризантемы, 
раскрывались белоснежные купола парашютов. 

Наконец, наступил день окончания испытаний, установленный приказом 
военно-морского министра. Однако считать нашу работу законченной было нельзя. 
Приступать к созданию парашютной части можно было лишь в том случае, если бы 
нам удалось освоить прыжки с оружием, пользуясь парашютами образца 89. Приказ 
военно-морского министра отражал примитивные взгляды отдельных руководителей, 
которые считали возможным ограничиться освоением прыжков без оружия. Стало 
очевидным, что этот приказ - всего лишь академический проект, составленный 
людьми, которые совершенно не знают эту новую область военного дела. Мы же 
считали, что нашу экспериментальную работу следует проводить более серьезно, с 
учетом подготовки к трудной, затяжной войне. 

Комиссия изменила свое решение об использовании в ВМФ парашютов старого образца,
 найдя целесообразным заказать новые парашюты, которые по способу раскрытия 
совершенно отличались от тех, что были прежде на флоте. А мы, испытатели, 
которые были призваны проверить их на практике, продолжали проводить 
испытательные прыжки. 

Вскоре мы оставили прежние парашюты, которые раскрывались ручным способом, и 
начали испытывать новый парашют с принудительным способом раскрытия. Без устали 
укладывали мы парашюты, прыгали, устраняли недоделки и снова прыгали. И так 
повторялось изо дня в день. 

В то время как раз проводились испытания новых истребителей "Дзэро". Помню, как 
17 апреля, в полдень, произошла катастрофа в воздухе. Самолет взорвался, и 
летчика, капитан-лейтенанта Мотокава, буквально разнесло на куски. Обломки 
машины и останки летчика упали в море. 

Тогда же пропал без вести еще один самолет, совершавший ночной полет, 

Таким образом, жертвы были, как видите, не только среди нас, испытателей 
парашютов, но и среди личного состава авиационного отряда. Каждый отлично 
сознавал, что в авиационных частях жертвы неизбежны. Поэтому личный состав, 
занятый испытательской работой, относился к своим обязанностям со всей 
ответственностью, и эта работа у нас, испытателей парашютов, двигалась гораздо 
быстрее, чем у летчиков. 

Один знакомый летчик рассказал мне, как на очередном совещании испытателей, где 
присутствовали представители артиллерийской школы и авиаотряда, обсуждался 
вопрос об эффективности авиаторпеды. Мнения артиллеристов и летчиков разошлись, 
причем первые говорили, что торпеда не способна потопить линейный корабль, а 
вторые доказывали обратное. Страсти так разгорелись, что спор чуть не перешел в 
рукопашную схватку. Ни одна сторона не хотела уступать. Тогда этот летчик 
заявил, что он сам сядет в боевой отсек торпеды и своими руками станет 
направлять ее на корабль. Пусть он тогда отвечает из своих орудий главного 
калибра. Но и этот довод не убедил упрямых артиллеристов, стоявших на своем. 

Командир авиаотряда откровенно заявил: 

- Хорошо, что мне удалось стать настоящим летчиком. Если бы мне пришлось