Ямамото Исороку» он рассказывает: засел за «уроки» с таким рвением — и обучался 
в течение всех трех лет в Америке, — что освоил не только покер и бридж, но и 
баккара, рулетку и т. п. Так что, когда Ямамото стал заместителем министра, 
Хокецу уже мог внушать некоторое доверие. 

Что касается шоги, в этой игре он уже кое-что умел. Через несколько дней после 
его приезда устроили ужин в резиденции посла Мацудайры, — Хокецу пригласили в 
числе второстепенных гостей. После ужина Ямамото подошел к нему и спросил на 
этот раз, играет ли он в шоги. Тут же договорились сыграть партию. Ямамото 
предпринял тотальную атаку и растер Хокецу в порошок еще до того, как тот понял,
 что происходит. Однако Хокецу умел мыслить хладнокровно и, понаблюдав за игрой 
Ямамото, скоро понял, что тот слишком однообразно, очертя голову пользуется 
тактикой атаки. Во второй игре Хокецу, будучи настороже, победил, а потом 
выиграл еще три игры подряд. Уязвило это Ямамото или нет, неясно, но с тех пор 
он никому не предлагал сыграть в шоги. 

Если бы, утверждает Хокецу, Америка до войны разобралась более тщательно в 
характере лидера японского флота, — без труда догадалась бы, что способ, 
которым Ямамото начнет войну, будет тот же: внезапная атака — на Пёрл-Харбор, 
как оказалось. 
6
Еще одна выдержка из «Воспоминаний об адмирале флота Ямамото» Мивы Йоситаке: 

«Уже тогда Ямамото пристально следил за развитием авиации в Америке. В то время 
в аэронавтике США большое внимание уделялось трансатлантическим перелетам. 
Наконец Линдберг совершил такой перелет, а за ним последовал Бэрд, хотя 
последнему в конце полета пришлось совершить вынужденную посадку в океане. К 
сожалению, авиация в Японии не могла продемонстрировать ничего подобного. 
Ямамото поручил мне заняться изучением этих полетов и изложить свое мнение по 
этому вопросу. В конце концов я понял, что в дальних перелетах через океан 
крайне важно использование навигационных приборов или звезд. Америка уже дошла 
до понимания этого и применяла великолепные для того времени приборы, а Бэрд в 
полете занимался астрономическими наблюдениями. С другой стороны, в Японии даже 
морская авиация оставалась приверженной инструкциям, выданным Британией, с 
излишним акцентом на интуицию. Я составил рапорт, направил его атташе, 
утверждая, что Япония окажется в тупике, если будет продолжать полагаться на 
проницательность пилотов и не перейдет к оснащению самолетов приборами, и 
предлагал различные меры в этой связи. Ямамото просмотрел отчет и сказал: 

— Совершенно верно. Полностью согласен. Пока оставь это у меня, хорошо? Я 
немного его подкорректирую. 

Он изменил ту часть, где делалось заключение, и теперь она читалась весомее. 
Написанное им убедило меня, что он обладал более ясным пониманием как сути 
полетов с приборами, так и необходимости оснащения я п о н ской морской авиации 
этой аппаратурой. Документ был отправлен по инстанции в виде очередного 
месячного отчета». 

Одиночный перелет Линдберга через Атлантику был совершен в мае 1927 года, через 
год после приезда Ямамото морским атташе в Вашингтон. А в июне этого же года 
Бэрд тоже преодолел расстояние через океан. 

Ямамото нельзя считать суровым руководителем ни для Ямамото Чикао, ни для 
самого Мивы. 

— Вам не надо скрести для меня информацию как шпионам или просто ради показухи, 
— говорил атташе. 

Когда телеграммой из Токио запрашивали исследование или отчет по тому или иному 
вопросу, он часто переправлял эту работу к ним с резолюцией: «Дрянь — просто 
забудь!» Что касается самого Ямамото, он вовсю резался в бридж с американским 
капитаном, у которого одна из кличек — Картежник. 

В марте 1928 года Ямамото возвращается в Японию. Короткое время после приезда 
он прикреплен к морскому генеральному штабу, а потом стал командиром крейсера 
«Исудзу», а в декабре его перевели командовать авианосцем «Акаги». Для капитана,
 работавшего военно-морским атташе в Америке, внешне это похоже на понижение в 
должности — принять под начало легкий крейсер, использовавшийся для 
транспортных нужд; но настоящая цель этих назначений — дать ему возможность 
вспомнить море, перед тем как перейти на большой корабль типа «Акаги», 
поскольку долгое время он работал на берегу. Как вспоминает капитан 2-го ранга 
Кондо Тамедзиро, штурман по специальности, Ямамото командовал своим кораблем с 
искусством профессионального навигатора. 

Его отношения с подчиненными в некоторой степени необычны. Большинству 
командиров боевых кораблей не понравилось бы, войди они в кают-компанию и 
застань своих офицеров за игрой в го, шоги или маджонг, да и младшие офицеры 
обычно тут же сбегают, увидев неподалеку капитана. Но Ямамото вовсе не выражал 
недовольства, а просто останавливался рядом и наблюдал за игрой, хихикая про 
себя, а потому его офицерам жилось спокойнее. Факт, что Ямамото научился играть