тот день, когда Британия и США будут нам кланяться. 

Для морского флота сейчас самая срочная задача — обеспечить быстрый прогресс в 
авиации». 

Это письмо датировано 10 ноября 1934 года. Интересно, что Ямамото имел в виду, 
говоря о «глупых взглядах»; вполне возможно, хотел выразить нечто большее, чем 
самоумаление, принятое в японском языке, когда речь идет о собственном мнении. 
Оставшиеся в живых друзья Ямамото сходятся на том, что это, очевидно, «базовая 
политика императорского правительства», которую он обязан разъяснять. Еще одно 
становится ясно из этого письма: Ямамото все еще видел будущее Японии в розовом 
свете, — при этом неоднократное употребление слова «осмотрительность» вызвано 
страхом, как бы Япония не повторила путь, пройденный Германией в Первой мировой 
войне. 
8
Ни Британия, ни Америка вовсе не были расположены принять японское предложение 
по установлению общих лимитов военной мощи. И все же существовала 
незначительная разница между отношением этих стран к японскому плану. 
Британский подход сравнительно дружественный и открытый для компромисса, в то 
время как Америка соблюдала дистанцию и не проявляла гибкости. И даже в этом 
случае американский представитель Норман Дэвис в частной беседе жаловался на 
проницательность Ямамото: «Не знаю, то ли это потому, что я по положению 
уступаю Хьюджесу, то ли потому, что Ямамото выше Като, но если в Вашингтоне 
превосходство осталось за нами, то на этот раз Ямамото начинает нас одолевать». 
Упомянутый Като не кто иной, как Като Томосабуро, полномочный представитель 
Японии на Вашингтонской конференции. Хьюджес — государственный секретарь США 
Чарлз Хьюджес, председатель Вашингтонской конференции. 

В отличие от Японии Америка и Англия предпочитали не менять своих 
представителей на шедших чередой конференциях, посвященных одной и той же 
проблеме. Норман Дэвис за 14 лет до этого, в 1920 году, работал на 
американо-японской конференции по вопросам связи и, похоже, уже тогда оценил 
потенциал Ямамото. Говорят, что он, в то время помощник государственного 
секретаря, даже поинтересовался у посла Шидехары, что это за морской офицер — 
помощник посла, и в ответ сказал: 

— Да, есть достойные люди в японском флоте! 

Роберт Крейг из британского Форин Офис также придавал Ямамото большое значение. 
По прибытии в Токио, в сентябре 1937 года, в ранге британского посла он наделал 
шуму, позвонив частным образом заместителю министра Ямамото даже до звонка 
собственному министру иностранных дел. (Это, кстати, дает материал для 
размышлений тем, кто клевещет на Ямамото, называя его вассалом Британии и США.) 


У представителей Англии, включая советника Крейга, конечно, были свои личные 
причины для благожелательного отношения к Японии. Существовало два различных 
взгляда на то, какой курс следовало избрать Англии. Одна сторона считала, что 
следует оставить Вашингтонский морской договор таким, какой он есть. Другая, и 
она, кажется, преобладала, полагала, что Британия, традиционно ведущая морская 
держава, в Вашингтоне вдруг оказалась на равных с новичком Америкой. Пойдут 
дела и дальше таким образом — Британия рискует в конце концов оказаться позади. 
На переговорах между Японией и Британией 30 октября министр иностранных дел 
Саймон выразил большую тревогу: Япония объявит о своем намерении покончить с 
Вашингтонским морским договором, другие страны останутся вообще без договора, и 
это приведет к необузданной гонке вооружений. «Америка в данный момент, — 
добавил он в предупреждении Японии, показывая, что в действительности у него на 
уме, — располагает огромнейшими ресурсами и невероятно богата, а президент, как 
я слышал, намерен, если Вашингтонский договор разорвут, затратить огромные 
деньги на строительство боевых кораблей. Учитывая американский национальный 
характер, это будет исполнено. Англия осудит такие действия, так как не имеет 
ни малейшего намерения вступать в гонку с Соединенными Штатами в 
кораблестроении». 

Япония часто использовала термин «национальный престиж» — Британия предпочитала 
столь же частое употребление слова «уязвимость». Первое, естественно, касается 
ущерба японской гордости, если Японии как одной из трех морских держав разрешат 
иметь только 60 процентов от мощи двух других. Британия сама придавала большое 
значение «национальному престижу», и ее представители заверяли Японию в своем 
полном понимании ее позиции. 

Однако Британия в то же время утверждала, что «уязвимость » той или иной нации 
варьирует в зависимости от ее положения. Пусть принят японский план — тогда 
такие уязвимые нации, как Британия, окажутся в тех же рамках военной мощи, что 
и другие, сравнительно неуязвимые страны; британцев беспокоило, какие гарантии 
получат взамен страны высокоуязвимые. 

Переводя слово «уязвимость», Мизота, очевидно, использовал японский термин, 
означающий «слабость» или «хрупкость». В этом случае не отражается 
первоначальный смысл выражения «ахиллесова пята»; но Ямамото сам почти