министров или послов и моряков в ранге адмирала. От Японии был Мацудайра, но 
главный представитель флота Ямамото лишь контр-адмирал; 15 ноября в ходе работы 
конференции он произведен в чин вице-адмирала, но все равно оставался ниже 
рангом. 

Хотя и ниже чином, Ямамото своими способностями, а еще и своей искренностью 
заслужил высокую репутацию еще со времен своего визита в Лондон в 1930 году с 
делегацией, возглавлявшейся Такарабе и Сакондзи. Кайя Окинори, также 
принимавший участие в конференции 1930 года в качестве представителя 
министерства финансов, говорил о Ямамото: «Каким бы ожесточенным ни был спор, 
он никогда не проявлял упрямой гордости, но и не стремился просто понравиться. 
Беседа с ним никогда не оставляла неприятного осадка». Вполне возможно, что на 
послов и делегатов других стран он производил такое же впечатление. Общаясь с 
иностранцами, он не врал и не изрекал банальностей, как и при контактах с 
японской прессой. Ему в самом деле удалось рассеять бытовавшее мнение о японцах 
как о людях, которым нельзя доверять: двусмысленная улыбка на лице — и нечто 
совсем другое в мыслях. Именно это позволило ему, всего лишь вице-адмиралу, 
оказаться на равной ноге с выдающимися фигурами из британской и американской 
делегаций. 

Сохранились записи дискуссий (в основных моментах) с американцами и англичанами,
 но вдаваться сейчас в детали не имеет смысла. Манера Ямамото выражаться 
отличалась резкостью, но он мог быть и любезен (если видел в этом 
необходимость) и при надобности настаивать на своей точке зрения без страха и 
колебаний. Эномото Сигехару, сопровождавший его, считает, что Ямамото обладал 
непринужденной манерой поведения. Хорошо владея английским, умел отстаивать 
свою точку зрения на коктейлях и других подобных встречах. Но в важных вопросах 
неизменно пользовался японским, и Мизота был его переводчиком. «При переводчике 
имеешь в два раза больше времени, — говорил Ямамото, — и возможность наблюдать 
за собеседником и рассчитывать свой следующий ход». 

Однажды, как свидетельствуют архивы, американцы задали Ямамото вопрос: «Если 
Японию удовлетворяло соотношение 5:5:3 на Вашингтонской конференции, почему она 
начала жаловаться сейчас?» В ответ он сослался на успехи (вдаваясь в детали), 
достигнутые в авиации, на технические новшества при заправке кораблей в 
открытом море: раньше была иная ситуация, а расстояния в океанах сократились. 
Ныне уже невозможно сохранять стратегический баланс при старых пропорциях, даже 
в морях, омывающих Японию. 

В другом случае американцы возражали, что равная морская мощь вовсе не означает 
автоматически равной безопасности, и предположили, что соотношение 5 : 3 не 
представляет угрозы для Японии. «Если американские пять не угроза для японских 
трех, — возразил Ямамото, — то наверняка японские пять не представят угрозы 
американским трем». 

Вся эта полемика, однако, полна обмана и уверток, а цель — подготовить новое 
соглашение, насколько возможно, выгодное для Японии; отсюда не следует, что 
каждая фраза точно отображает личное мнение Ямамото по данному вопросу. 

До сих пор сохранились два письма Ямамото, отправленные Миве Йоситаке из 
«Гровенор-Хаус» в Лондоне. Мива, упоминавшийся ранее, служил младшим помощником 
в бытность Ямамото морским атташе в Америке и был его фаворитом среди других 
подчиненных адмирала. К тому же он прирожденный летчик. Первое из двух писем 
короткое и касается таких незначительных вещей, как результаты игры Ямамото в 
бридж с американским начальником морских операций; но второе заслуживает того, 
чтобы процитировать его полностью, поскольку дает, по-видимому, верное 
представление об образе мыслей Ямамото. 

«Дорогой капитан Мива! 

Спасибо за твое письмо от 5 октября. Прошу прощения что задержал ответ, — не 
столько отсутствие времени сколько тяжесть ответственности не позволяет мне 
взяться за перо. 

Как я и ожидал, конференция, кажется, будет чревата трудностями; учитывая мои 
неважные способности и состояние японских вооруженных сил, вероятно, окажется 
очень трудно провести нашу точку зрения. 

Правда, меня удивляет готовность — хотя их это, возможно, и раздражает — трех 
британских министров, американского посла и начальников морских операций и 
морского штаба внимательно слушать, по крайней мере внешне, глупые взгляды, 
излагаемые «юнцом» вроде меня; это свидетельствует о том, что Япония стала 
неизмеримо сильнее со времени Вашингтонской конференции, и я остро ощущаю: 
пришло время для могущественной империи, встающей на Востоке, посвятить себя, 
со всей требуемой осмотрительностью, движению вперед, к своей удаче. 

Пример, преподанный перед великой войной Германией — которая, если бы у нее 
хватило терпения на 5—10 лет, сейчас не имела бы соперников в Европе, — говорит 
о том, что перед нами сейчас стоит задача спокойно и обстоятельно накапливать 
нашу мощь. Даже если эта конференция окажется безуспешной, я чувствую — недалек