я замолчал. Адмирал встрепенулся: 

- Извините, Хара. Дело в том, что противник снова нанес удар по Рабаулу. 
Сегодня утром... Очень большие потери. 

Выяснилось, что 128 американских самолетов, поднявшись с трех авианосцев: 
"Эссекс", "Банкер Хилл" и "Индепенденс" появились в 08:30 над Рабаулом. Кусака, 
узнав вовремя об их приближении, приказал поднять в воздух 68 истребителей 
"Зеро", которые перехватили противника над мысом Сент-Джордж. Однако 
бомбардировщики противника прорвались к Рабаулу и потопили эсминец "Суцунами". 
Эсминец "Наганами" был тяжело поврежден, а крейсер "Агано" - получил попадание 
торпедой. Более 100 японских самолетов ринулись в преследование и доложили о 
повреждении двух авианосцев и крейсера. Этот рапорт тоже оказался чистейшей 
иллюзией, но 41 самолет был потерян. 

- Простите, Хара, - продолжал адмирал, - мне нужно вернуться на совещание. Да...
 адмирал Курита хочет, чтобы вы эскортировали крейсера "Миоко" и "Хагуро", 
которые завтра уходят в Сасебо. Удачи, Хара! И адмирал чуть ли не побежал по 
коридору. В унынии от услышанного я вернулся на "Сигуре" и приказал 
приготовиться к походу на завтра. 12 ноября в 08:00 мы оставили Трук, 
эскортируя два тяжелых крейсера. Наше отплытие совпало по времени с решением 
адмирала Кога отозвать из Рабаула самолеты с трех наших авианосцев, которые 
прибыли туда всего две недели назад. Кога, видимо, расстался с идеей дать 
американцам решительное сражение в районе Соломоновых островов. 

Пять суток плавания прошли спокойно, и 17 ноября 1943 года мы встали на якорь в 
Сасебо. Это возвращение было, конечно, приятнее, чем в декабре 1942 года, когда 
я вернулся с похоронками на 42 моряка из моего экипажа. За восемь месяцев 
службы на Труке и в Рабауле "Сигуре" не потерял ни одного человека. Матросы 
кричали от радости, прыгали и обнимались, когда эсминец входил в наш родной 
порт. Во время страшных боев у Соломоновых островов мы, порой, и не чаяли снова 
увидеть родные берега. 

После двух дней разных бюрократических проволочек и болтовни "Сигуре" был 
введен в сухой док. 

На следующий день я не мог отбиться от репортеров и фотокорреспондентов 
различных газет, которые прорвались на судоремонтную верфь. Они щелкали 
затворами камер, исписывали страницы записных книжек, спрашивая экипаж о 
действиях эсминца в далеких южных водах. 

Слава "Сигуре" как самого знаменитого эсминца Императорского флота берет начало 
именно с этого времени. Газеты посвящали нашему кораблю целые полосы, а кто-то 
написал даже "Сагу о "Сигуре". Мне было очень неудобно читать некоторые статьи, 
полные выдумок и сильных преувеличений тех результатов, что нам удалось 
добиться в боях. 

В ближайшие дни мы устроили в ресторане Манкиро банкет для экипажа "Сигуре". 
Ресторан был очень популярным среди моряков. Управлялся он пожилой женщиной, 
которую все звали Осеки-сан. С каждым своим посетителем она обращалась как с 
ребенком, называя даже адмиралов уменьшительными именами. В обращении она была 
очень простой, не признавая почти никакого этикета. Входящих офицеров она 
хлопала по спине, громко произнося их имя перед словом "привет". Так всегда она 
поступала и со мной, когда я появлялся в ее заведении после долгого отсутствия. 
Но на этот раз я был поражен. Одетая в праздничное кимоно, Осеки-сан встретила 
меня церемонным поклоном и сказала тоном, которого я никогда ранее не слышал: 

- Добро пожаловать домой, капитан 1-го ранга Хара. Для меня величайшая честь 
принимать у себя вас и ваш прославленный экипаж. Примите мою глубочайшую 
почтительность. 

- Что с вами, Осеки-сан? - удивился я. - Что за странные вещи вы говорите? И 
так странно себя ведете? Здоровы ли вы? Это же я, Тамеи Хара. Вы разыгрываете 
меня? Вы же знали меня еще кадетом. 

- Я абсолютно серьезна, господин Хара, - отвечала она. - Мы все так гордимся 
вами. Я никогда не думала, что вы станете таким знаменитым офицером. Мне так 
стыдно, что я была груба с вами в прошлом. 

- Да о чем вы говорите, Осеки-сан? - засмеялся я. - Я же тот самый Тамеичи, 
вечно пьяный, который почти никогда не мог полностью оплатить свой счет. 
Наверное, я и сейчас вам что-нибудь должен? 

- Теперь вы меня разыгрываете, Тамеичи-сан, - сказала хозяйка. - Все долги, как 
ваши, так и вашего экипажа, давно списаны. И сегодняшний банкет будет проведен 
за счет ресторана. Я знала много эсминцев, которые погибли в боях. А ваш 
"Сигуре" прошел через ад, не потеряв ни одного человека. Я обслуживаю моряков 
уже пятьдесят лет, и я никогда не встречала столь прославленного офицера со 
времен адмирала Хейхачиро Того, когда он вернулся из своего Цусимского триумфа 
в 1905 году.