ошибся. Самолеты противника появились с севера, стелясь над водой на высоте не 
более 50 метров. Предыдущие бомбежки проводились с больших высот, но сегодня 
тактика изменилась. Начавшийся бой оставил у меня одно из самых ярких 
воспоминаний войны. 

"Сигуре" был первым кораблем, давшим ход в момент появления американских 
бомбардировщиков. За ним шли "Самидаре" и "Сирацуи". 

Все орудия были задраны в небо, а их расчеты работали, как разъяренные дьяволы, 
ведя непрерывный огонь. Казалось, что в этот огонь вложена вся злость, 
порожденная неудачным исходом боя в бухте Императрицы Августы. В этот день в 
налете на Рабаул участвовали 80 американских бомбардировщиков "Б-25" и 80 
истребителей "П-38". Большая часть из них проскользнула прямо над мачтами моих 
эсминцев. 

Бомбардиры американских самолетов, видимо, не поняли, что это за маленькие 
кораблики крутятся под ними и не особенно желали тратить на нас бомбы. Всего 
было сброшено несколько бомб, одна из которых слегка повредила "Сирацуи". Но 
наши орудия вели такой огонь, что строй вражеских самолетов сразу же 
рассеивался, пролетая над нами. В итоге американцы добились результатов, 
совершенно несоизмеримых с их количеством: были уничтожены восемнадцать 
японских самолетов, а потоплены только два торговых судна и один охотник за 
подводными лодками. За эти ничтожные результаты американцы заплатили восемью 
бомбардировщиками и девятью истребителями, которые точно были сбиты. Кроме того,
 много самолетов получили такие повреждения, что, кое-как доковыляв до базы, 
разбились на посадке. 

Обычно зенитный огонь с надводных кораблей по самолетам не бывает особенно 
эффективным. Но в этот день все было иначе. Самолеты противника сами входили в 
сплошную стену нашего зенитного огня. Я сам видел по меньшей мере пять машин, 
сбитых орудиями "Сигуре". (Капитан 1-го ранга Хара совершенно прав, описывая 
эффективность зенитного огня его эсминцев. Официальная история авиации Армии 
США отмечает: "...два эсминца, находящиеся у устья реки Варангой, оказались 
прямо на пути наших самолетов и своим огнем вынудили бомбардировщики рассеяться 
и заходить затем на цели в одиночку или парами". ("Тихий океан" - От 
Гуадалканала до Сайпана, T.IV, стр. 326).) 

Когда мои эсминцы вернулись на свои якорные стоянки, я с радостью заметил, что 
упадническое настроение, порожденное вчерашним ночным боем, исчезло. Офицеры и 
матросы снова шутили и смеялись. 

После обеда я отправился на флагманский крейсер "Миоко" с рапортом о вчерашнем 
бое. После отражения воздушного налета мне было легче говорить о неприятных 
событиях минувшей ночи. 

Адмирал Омори встретил меня, как обычно, тепло и приветливо. Выслушав мой 
рапорт, он, почувствовав мою нервозность, успокаивающе сказал: 

- Я считаю, что вы все сделали правильно. И то, что вы держались подальше от 
"Сендая", когда тот находился под сосредоточенным огнем, тоже правильно. Кроме 
того, я особо благодарю вас за ваше сообщение в 00:45 об обнаружении противника.
 Больше никто не заметил американских кораблей. Если бы не это сообщение, 
вообще неизвестно, чем бы дело кончилось для всего нашего соединения. 

Я попросил разрешения идти и уже направился к дверям, когда адмирал приказал 
мне вернуться. Он вытащил из кармана свой бумажник и высыпал его содержимое на 
стол. 

- Здесь 30 иен, - ухмыльнулся он. - Это немного, но примите их как мой вклад в 
покупку выпивки для ваших матросов. 

Видимо, я выглядел очень растерянным, потому что адмирал громко захохотал. 
Потом мы пожали друг другу руки и рассмеялись вместе. Видимо, до него дошел 
рассказ об эпизоде с возвращением меча, чтобы получить деньги на выпивку для 
матросов, хотя этот эпизод произошел задолго до прибытия адмирала в Рабаул. 

В бою в бухте Императрицы Августы американцы одержали уверенную победу. Их 
эсминец "Фут", хотя и был тяжело поврежден торпедой с "Самидаре", сумел 
вернуться на базу. Потери в людях составили менее сорока человек убитыми и 
ранеными. 

Японские потери были гораздо большими. На затонувшем крейсере "Сендай" погибли 
335 человек. Эсминец "Хацукадзе" погиб со всем экипажем в 240 человек. Прямые 
попадания в тяжелые крейсера "Миоко" и "Хагуро" причинили этим кораблям 
некоторые повреждения, убив еще 6 человек и ранив семерых. 

Омори вскоре был отстранен от командования и назначен начальником 
Минно-торпедной школы. От должности был отстранен и Мацубара, переведенный на 
береговой пост.