Третий американский эсминец "Селфридж", единственный пока еще оставшийся 
неповрежденным, продолжал сближаться с "Сигуре" и "Самидаре", ведя огонь из 
орудий. Огонь был очень неэффективным. Открытый в 21:04, он продолжался 2,5 
минуты, когда в носовую часть "Селфриджа" угодила торпеда. Это была одна из 
шестнадцати торпед, выпущенных несколькими минутами ранее "Сигуре" и "Самидаре".
 

Теперь я хочу вернуться к 20:38, когда прошло три минуты, как я запросил 
адмирала Иджуина показать световым сигналом свое место, поскольку я не мог 
обнаружить его группу из-за плохой видимости. 

Заметив синий опознавательный сигнал, включенный "Югумо", я полным ходом пошел 
в указанном направлении. 

Внезапно с левого борта появился какой-то черный объект, похожий на небольшой 
островок. Но в этих водах никаких островков не было. В этот момент сигнальщик 
Ямасита доложил: 

- Неопознанные объекты 50 градусов слева по носу. Похожи на крейсеры или 
эсминцы, вероятно, противника. Сближаются! 

Я взглянул в окуляры огромного 20-сантиметрового бинокуляра. 

Так и есть! Какие-то корабли шли прямо на нас. Сосчитать их не мог, так как они 
шли кильватерной колонной, когда головной корабль закрывал остальных. В 20:40 с 
"Самидаре", который также их обнаружил, передали сигналом: "Корабли противника 
по курсовому 115 градусов". 

Противник быстро сближался. Я наблюдал за ними в бинокль, обдумывая свои 
действия. Дистанция до них составляла сейчас 13 000 метров. 

Я решил, что самое лучшее - пустить им навстречу пару торпедных вееров. Чтобы 
улучшить нашу позицию при торпедной атаке, я приказал отвернуть чуть влево. 

К 20:55, когда расстояние до противника составляло уже 10 000 метров, и мы были 
в пределах дальности его управляемых радаром орудий, я потерял из вида 
опознавательный сигнал, поднятый "Югумо". 

Кроме того, я, еще считая, что соединение противника состоит из четырех 
крейсеров и трех эсминцев, больше думал о том, как спасти свои два корабля от 
уничтожения, нежели о нанесении какого-либо серьезного урона американцам. Видя, 
что колонна противника поворачивает вправо, я в 20:58 тоже скомандовал резкий 
поворот вправо. Теперь нас разделяло расстояние 8500 метров. В составленном 
мною наставлении по торпедным стрельбам идеальной считалась позиция на 
параллельном курсе чуть впереди противника. Световым сигналом и по радио я 
передал на "Самидаре" приказ приготовиться к выпуску торпед и открытия огня. В 
этот самый момент противник подставлял нам свой левый борт, желая ввести в 
действие все свои орудия сразу. 

Поняв это, я в 20:59 приказал еще немного отвернуть вправо, чтобы, резко 
сблизившись с противником, сбить ему наводку, а, следовательно, и время 
открытия огня. 

В этот момент меня вывел из себя командир "Самидаре", который, как дурак, 
запросил меня по радио: будем ли мы вести бой на этом новом курсе? 

- Скажите ему, - прошипел я, - что мы еще повернем влево. 

Мы сблизились с американцами еще примерно метров на 500, когда я приказал 
начать разворот влево и дал команду произвести торпедный залп. Было 21 час и 30 
секунд. Противник находился от нас по пеленгу 50 градусов по правому борту на 
дистанции 7500 метров. Шестнадцать "рыбин" плюхнулись в воду с моих двух 
эсминцев, и торпедисты начали спешно перезаряжать аппараты. 

Торпеды были еще на своем пути к цели, когда вокруг моих кораблей стали 
вздыматься столбы воды от вражеских снарядов. Первым же залпом американцы 
достигли накрытия, но прямых попаданий ни один из наших кораблей не получил. Я 
ждал, когда будут перезаряжены торпедные аппараты, готовясь вместе с новым 
торпедным залпом открыть артиллерийский огонь. 

"Сигуре" взвизгнул изогнувшимся от бортового залпа корпусом, когда грохнули 
пять наших 127-миллиметровок, осветив тьму океанской ночи и ослепив всех 
находящихся на мостике. Пороховой дым на мгновение закрыл полностью видимость. 
Первое, что я услышал, оглушенный грохотом орудий и вспышками залпа, был голос 
сигнальщика Ямасита, кричащего о том, что одна из наших торпед попала в цель. 

Когда мои глаза снова привыкли к темноте, я увидел взрыв на головном корабле 
вражеской колонны. Но кораблей, которые шли за ним, нигде не было видно. 
Сигнальщики подтвердили, что видят только один эсминец противника. Это привело 
нас к предположению, что все три американских эсминца стали жертвами наших