пыталась атаковать "Каталина". Истребители оставались над нами до 19:00. К 
этому времени, разводя волну, задул холодный бриз. Я спросил у штурмана, когда 
заход солнца? Лейтенант Тосио Кояма ответил, что заход солнца произойдет в 
19:48. 

Я закурил сигарету, но не успел ее докурить, как услышал грохот зениток. 
Стрелял крейсер "Дзинтцу". Взглянув в небо, я увидел пару бомбардировщиков 
"В-17", появившихся из облаков на высоте 4000 метров, и приказал открыть 
заградительный огонь. 

Наши 127-мм орудия задрались вверх под углом 75 градусов, но не могли на такой 
высоте достать противника. Об орудиях меньшего калибра и говорить нечего, но 
тем не менее они открыли яростный огонь, как бы надеясь отпугнуть противника 
шумом своих выстрелов. "Летающие крепости", вылетевшие, видимо, с аэродромов 
Явы, сбросили шесть 250-килограммовых бомб. Четыре из них упали примерно в 1500 
метрах с правого борта "Амацукадзе". Две - подняли огромные столбы воды с 
левого борта эсминца "Хацукадзе". Прицел был явно неудачным. 

Бомбардировщики, как и "Каталина" до них, предпочли атаковать наши боевые 
корабли, а не транспорты. Видимо противник желал вывести из строя наши боевые 
корабли с тем, чтобы его подошедший флот мог без помех заняться беззащитными 
транспортами. Я с тревогой обшаривал биноклем горизонт, ожидая появления 
надводных кораблей противника. 

На следующий день бомбардировщики поймали нас полностью врасплох. Вскинув 
бинокль, я обнаружил два "В-17", идущих ниже кромки облаков на высоте 4000 
метров. Надо сказать, что элемент внезапности был ими полностью достигнут. 
Только не совсем точное бомбометание не дало им возможности полностью 
использовать свой шанс. Но меня снова удивил тот факт, что в качестве цели 
"летающие крепости" опять выбрали боевые корабли. Попади хоть одна из их 
250-килограммовых бомб в какой-нибудь из наших набитых солдатами транспортов, 
тот наверняка пошел бы ко дну, серьезно нарушив нам весь график операции. 

Через десять минут после появления последней пары "летающих крепостей" конвой 
изменил курс на 90 градусов - прямо к Сурабае. Вскоре пришло сообщение с 
японского разведывательного самолета, вылетевшего с Баликпапана: "Пять 
крейсеров и шесть эсминцев противника в 12:00 в 63 милях от Сурабаи, пеленг 310 
градусов. Соединение противника следует курсом 80 градусов со скоростью 12 
узлов". 

Со следовавшего далеко сзади конвоя тяжелого крейсера "Нати" немедленно 
катапультировали разведывательный самолет, чтобы установить контакт с 
соединением противника. На удивление этот отряд противника находился совсем 
близко от нас, следуя на пересечение с нашим курсом. Хотят ли они вступить в 
бой? С тревогой мы ожидали новых сообщений с разведывательного самолета. 

Прошли два долгих томительных часа. В 14:05 самолет с тяжелого крейсера "Нати" 
радировал, что соединение противника из пяти крейсеров и десяти эсминцев 
продолжает следовать тем же курсом. 

Поскольку два наших тяжелых крейсера все еще находились в 150 милях за кормой, 
подходящие силы противника выглядели намного внушительнее кораблей нашего 
эскорта. Адмирал Танака приказал транспортам повернуть на север. 

Я перестал чувствовать тропическую жару. Холодный пот катился по моему лицу. Мы,
 благодаря целой серии ошибок, шли прямо в ловушку. Если противник именно 
сейчас увеличит скорость, он сможет легко разорвать наш конвой на куски, а 
затем топить транспорта один за другим, как мишени в тире. Меня даже прошиб 
озноб от такой перспективы. 

Между тем, противник продолжал сближаться с нами, все еще следуя, к моему 
величайшему удивлению, со скоростью 12 узлов. А в 15:10 самолет с "Нати" 
передал потрясающую новость: "Соединение противника развернулось на обратный 
курс, следуя к Сурабае". 

Находящийся на мостике крейсера "Нати" адмирал Такаги рассмеялся: 

- Наверное, они просто вышли из гавани на время воздушного налета, а теперь 
возвращаются. Противник не в той форме, чтобы сражаться с нами. Нам удастся 
осуществить операцию согласно плану и графику. Конвою можно снова поворачивать 
на юг. 

Однако в 16:30 пришло еще одно не менее удивительное радио с разведывательного 
самолета: "Соединение противника снова легло на прежний курс, ведущий на 
сближение с конвоем. Соединение противника перестроилось из двух колонн в одну 
кильватерную колонну и увеличило скорость. Курс - 20 градусов". 

Через минуту пришло следующее сообщение: "Скорость противника 22 узла. 
Направление - прямо на наш конвой".