чиновниками и полицейскими, которые затем позвали лейтенанта с шестью солдатами 
английской морской пехоты. Нас отвели в помещение, где находились два старших 
лейтенанта египетской полиции, которые начали допрос. В то время как я самым 
уклончивым и неопределенным образом отвечал на вопросы, явился английский 
капитан 2-го ранга и потребовал у старшего египетского офицера, чтобы нас 
выдали ему. Египтянин отказался, ссылаясь на отсутствие распоряжений со стороны 
своего правительства. Из наших документов явствовало, что мы - итальянцы, и то 
обстоятельство, что Египет не находился в состоянии войны с Италией, не 
позволяло ему поступить так, не имея на то особого указания. 

Английский офицер, получив санкцию адмиралтейства, лично обратился к 
египетскому правительству и добился того, что нас передали ему. 

Мои подводные часы лежат на столе вместе с другими отобранными при обыске 
предметами, и я не спускаю с них глаз. Около 5 час. 54 мин. послышался сильный 
взрыв, от которого задрожал весь дом. Некоторое время спустя, когда мы в 
сопровождении английского офицера садились в машину, послышался второй взрыв, 
более далекий, а позже, когда машина уже тронулась, - третий. В морском штабе в 
Рас Эль Тин мы подверглись короткому допросу, который проходил в достаточно 
любезном тоне, а затем нас отправили в каирский лагерь военнопленных"*. 

Мартеллотта и Марино по возвращении их из плена были также вручены золотые 
медали "За храбрость". 

В сводке военных действий № 585 от 8 января 1942 года об успехе операции в 
целом сообщалось следующим образом: "Ночью 18 декабря штурмовые средства 
Королевского военно-морского флота, проникнув в порт Александрия, атаковали два 
английских линейных корабля, стоявших на якоре. Имеющиеся сведения подтверждают,
 что линкор типа "Вэлиент" сильно поврежден и поставлен в док на ремонт, где и 
находится в настоящее время". 

Следующая сводка № 586 от 9 января так дополнила это сообщение: "Согласно 
уточненным данным, в ходе операции, осуществленной штурмовыми средствами 
Королевского военно-морского флота, о чем указывалось во вчерашней сводке, 
кроме линкора "Вэлиент" поврежден также линкор типа "Бархэм". 

Так весьма скромно сообщалось о морской победе, которую нельзя сравнить по ее 
стратегическим результатам ни с какой другой в ходе войны; ценой шести пленных 
был потоплен крупный танкер, а главное, надолго выведены из строя два линкора 
водоизмещением по 32 000 т, последние из тех, которыми располагали англичане в 
Средиземном море. Поврежденные при взрывах зарядных отделений торпед, которые 
храбрецы 10-й флотилии прикрепили своими руками, корабли впоследствии были 
подняты, кое-как залатаны и отправлены на тыловые верфи для окончательного 
ремонта. Однако они уже так и не вступили в строй во время войны, а когда она 
закончилась, их пустили на слом. 

Потеря кораблей "Вэлиент" и "Куин Элизабет" вслед за гибелью "Арк Ройял" и 
"Бархэм" в Средиземном море почти одновременно с уничтожением "Рипалс" и 
новейшего "Принц Уэльский" в Индонезии в результате налета японской авиации 
поставила английский ВМФ надолго в очень тяжелое положение, из которого ему 
удалось выйти позже только благодаря американской помощи. 

Стратегическое положение на Средиземноморском театре изменилось коренным 
образом: в первый (и последний) раз в ходе войны ВМФ Италии имел решительное 
превосходство в силах; он смог возобновить снабжение своих экспедиционных войск 
и наладить переброску в Ливию Африканского корпуса немцев, что дало возможность 
несколько месяцев спустя разбить английскую армию и отбросить ее за пределы 
Киренаики. 

Открывались широкие возможности: наше превосходство на море в это время было 
таким, что позволяло нашим вооруженным силам нанести удар по ключевой позиции, 
от которой зависел исход борьбы в Средиземном море (да, пожалуй, и не только в 
Средиземном море), т.е. по Мальте. 

Десантные войска, переброшенные под охраной итальянского флота, включая все 
наши линейные корабли (тогда как у англичан их не было ни одного), смогли бы 
ликвидировать расположенную в самом сердце Средиземного моря базу противника, 
которая и до этого времени и после причинила нам столько вреда. Таким образом, 
можно было устранить затруднение, которое столько месяцев мешало итальянскому 
флоту осуществлять регулярное снабжение нашей армии в Африке. 

Принимая во внимание соотношение военно-морских сил, эта операция была бы, без 
сомнения, удачной, хотя, возможно, она сопровождалась бы значительными потерями.
 Таким образом, после устранения угрозы на фланге наших линий коммуникаций, 
проходивших через Средиземное море, захват Египта со всеми вытекающими 
благоприятными последствиями становился только делом времени. 

Ответственность за то, что эта возможность так и осталась неиспользованной, 
падает, по моему мнению, на итальянский генеральный штаб, а в еще большей 
степени на немецкое верховное командование, которое, отказав нам в нефти и