с тех пор, как на рассвете дня, предшествующего операции, подводная лодка 
должна погрузиться (чтобы не быть обнаруженной противником) и идти на большой 
глубине (чтобы избежать мин) до момента выпуска торпед. 

Таким образом, при подводном плавании необходимо учитывать скорость хода, точно 
прокладывать курс и строго его придерживаться и, наконец, определять свое 
местонахождение по изменению морских глубин (единственный гидрографический 
элемент, доступный при определении местонахождения погруженной подводной лодки).
 Все это больше напоминает искусство, чем науку о плавании. 

Мне помогал весь экипаж: офицеры, унтер-офицеры, матросы. Каждый на своем посту 
нес службу и обеспечивал работу механизмов так, чтобы не допустить 
непредвиденных задержек, которые могут мешать успешному выполнению задания. 

Урсано, старший помощник, следил за порядком на лодке. Венини и Ольчезе - 
опытные штурманы - помогали мне в кораблевождении, а также в весьма деликатном 
шифровальном деле и обеспечении связи. Тайер - механик, командир 
электромеханической части - следил за работой механизмов (дизелей, 
электромоторов, аккумуляторных батарей, компрессоров и пр.), обеспечивая 
безотказную их работу. Унтер-офицеры достойны самых высоких похвал - знают свое 
дело. Радисты поддерживали непрерывную связь с Римом и Афинами. Все 
добросовестно выполняли свои обязанности. Кок - не последний человек на борту 
(назначенный на эту должность матрос раньше был каменщиком) - был самым 
настоящим мучеником: круглые сутки на ногах у крошечной раскаленной 
электроплиты. При любой погоде на море он готовил из консервированных продуктов 
пищу для 60 человек, горячие напитки для тех, кто нес ночную вахту, и обильную 
еду для поддержания высокого... морального состояния водителей торпед. А они 
спокойно отдыхали и накапливали силы. Де ла Пенне, блондин с растрепанными 
волосами, все время лежал на койке и спал. Не открывая глаз, он время от 
времени протягивал руку, доставал из ящика бутерброд и быстро поглощал его. 
Затем он перевертывался на другой бок и снова засыпал. 

На другой койке лежал Мартеллотта. Он всегда был весел: "Спокойствие, и все 
будет хорошо". Он повторял это при каждом удобном случае. 

Марчелья высокого роста, спокойный, все время читал; его густой бас слышался 
редко. Если же он и обращался к кому-нибудь, то это был вопрос из области 
техники или замечание по поводу предстоящих действий. 

Фельтринелли, Бьянки, Марино, Скергат, Февале, Мамоли - каждый выбрал себе 
уголок среди многочисленного оборудования лодки и там проводил время за отдыхом,
 прерывая его только для того, чтобы плотно поесть. 

Наблюдение за состоянием здоровья экипажей управляемых торпед было возложено на 
врача Спаккарелли, подводного пловца и командира резервного экипажа; он каждый 
день осматривал людей: необходимо, чтобы они были в самой наилучшей "форме" в 
недалекий теперь уже день операций. 

Настроение у всех хорошее; трудности и опасности не страшили, а лишь 
увеличивали стремление преодолеть их; водители ничем не выдавали своего 
напряжения и нетерпения; беседы велись в принятом на борту веселом тоне, 
остроумие их не покидало; они не упускали случая подшутить друг над другом. 

Эти парни были поистине необыкновенные люди. Они шли на операцию, которая 
потребует от них величайшего напряжения всех духовных и физических сил, 
подвергая на протяжении нескольких часов свою жизнь смертельной опасности. 
Предстояла операция, из которой в самом лучшем случае можно выйти 
военнопленными, а они вели себя как спортивная команда, отправляющаяся на 
обычный воскресный матч. 

16 декабря подводная лодка "Шире" попала в шторм. "Чтобы не повредить во время 
качки материальную часть, а главным образом не утомить экипажи торпед, я 
погружаюсь. Ночью на время всплываем, а затем, как только закончена зарядка 
аккумуляторов и провентилированы отсеки, снова погружаемся. Из-за штормовой 
погоды и отсутствия точных сведений о составе кораблей в порту решаю отложить 
проведение операции на одни сутки, т.е. провести ее в ночь с 18 на 19. 

17 декабря. Принимая во внимание местонахождение лодки и изменившиеся теперь 
уже благоприятные метеорологические условия, решаю назначить операцию на вечер 
18 в надежде получить до этого точные сведения о наличии кораблей в порту"*. 

Эта надежда быстро осуществилась: в тот же вечер мы, наконец, к величайшей 
нашей радости, получили из Афин сообщение, что наряду с другими кораблями в 
Александрии находятся два линейных корабля. 

Теперь вперед! Весь день 18 декабря "Шире" продвигалась в зоне, считающейся 
заминированной, на глубине 60 м; глубина моря по мере приближения к берегу все 
время уменьшалась. Лодка ползла как танк, но бесшумный и невидимый. Непрерывно 
вели прокладку курса, следя за изменением морских глубин. В 18 час. 40 мин. 
подводная лодка, находясь на глубине 15 м, достигла намеченной точки, в 1,3