Достигнув берега и сняв наши водолазные комбинезоны, мы поднимаемся на дорогу и,
 обойдя контрольный полицейский пост, направляемся к месту встречи с агентом 
N"*. 

Итак, из-за неисправной работы материальной части и второй экипаж не достиг 
успеха, который, казалось, был так близок. 

Проследим теперь за действиями третьего экипажа. 

Биринделли - Пакканьини. Из подводной лодки они вышли вместе с остальными, но 
сразу же столкнулись с трудностями при извлечении торпеды из цилиндра, на что 
они потеряли 40 мин. Всплыв на поверхность, Биринделли вдруг обнаружил, что 
водяная помпа не работает и торпеда очень тяжела - она с трудом удерживалась на 
плаву. Одновременно водолаз Пакканьини обнаружил неисправность кислородного 
прибора. Он бросил его в море и взял запасной прибор. Кроме того, выяснилось, 
что скорость хода торпеды очень мала; весьма вероятно, что в батареи попала 
вода, и этим объяснялось прибавление в ее весе. 

"Торпеда не имеет запаса плавучести и едва удерживается на поверхности воды. 
Она камнем пойдет на дно, если заполнить балластную цистерну. Несмотря на это, 
решаю продолжать выполнение задания в расчете, что если удастся проникнуть в 
гавань в надводном положении, я найду такие глубины, которые позволят подойти 
по дну к указанному мне линейному кораблю "Бархэм". Поэтому начинаю сближение, 
правя на огни города. Примерно через час оказываюсь между двумя пароходами - 
первыми в двух длинных линиях стоящих судов. Проходя между ними, слышу голоса 
вахтенных... Так как торпеда имеет дифферент на корму, моя голова и часть 
зарядного отделения торпеды немного выступают из воды. Продолжаю таким образом 
плавание среди кораблей еще около двух часов и затем обнаруживаю, что нахожусь 
перед оконечностью Северного мола. Плыву параллельно угольной пристани на 
расстоянии примерно 100 м от нее, направляясь к входу в гавань. Через 3 час. 40 
мин. после выхода с подводной лодки мы оказываемся у заграждений. Они 
представляют собой большие четырехугольные плавучие боны, расположенные друг от 
друга на расстоянии около 5 м и соединенные толстыми железными полосами. На 
каждой из этих полос имеется по три железных шипа высотой около 20 см; 
интервалы между шипами - 1,5 м. Я слышу голоса часовых и вижу их тени, но нас 
никто не замечает. В надводном положении мы проходим через первое и второе 
заграждения. Вскоре после преодоления второго заграждения обнаруживаю, что 
нахожусь на траверзе "Бархэма" на расстоянии около 250 м от него. 
бш98Приближаюсь еще немного к кораблю и затем, заполнив балластную цистерну, 
погружаюсь на дно, на глубину 14 м. Едва мы коснулись дна, как Пакканьини 
предупредил меня, что в его респираторе кончился кислород. Это произошло из-за 
недостаточной емкости баллона кислородного прибора и оттого, что мой помощник 
находился все время под водой, даже при плавании в надводном положении. Зная, 
что его прибор уже не пригоден, я приказываю ему подняться на поверхность и 
оставаться там неподвижным, чтобы не привлечь внимания экипажа корабля. 
Медленно передвигаюсь по дну, усыпанному мелкими обломками камней, о которые 
иногда сильно ударяется торпеда. Через 10 мин. она неожиданно останавливается. 
Выключив мотор и предполагая, что заклинило винт, я произвожу осмотр. Но винт 
совершенно чист. Снова включаю мотор и пробую его на разных оборотах - он 
работает вполне нормально, но торпеда остается неподвижной. Убедившись в 
бесполезности всякой попытки заставить ее сдвинуться, всплываю на поверхность, 
чтобы посмотреть, на каком расстоянии я нахожусь от цели. Я в 70 м от корабля. 
Вновь спустившись на дно, решаю подтащить торпеду к цели. Через 30 мин. 
невероятных усилий чувствую первые признаки обморока вследствие недостатка 
кислорода и большой концентрации углекислого газа в респираторе прибора. Тогда 
я, включив часовой механизм взрывателя, поднимаюсь на поверхность и вижу, что 
нахожусь от цели почти на таком же расстоянии, что и раньше. Остается только 
попытаться выбраться из гавани и вплавь достичь испанского берега. Двигаясь 
осторожно, миную первое и второе заграждения. Здесь я взбираюсь на бон, ложусь 
и снимаю с себя комбинезон и кислородный прибор. Между тем на молу включается 
прожектор, луч которого скользит по заграждению и затем гаснет. Топлю 
кислородный прибор... Затем ныряю около бона, чтобы привязать комбинезон к цепи,
 иначе он всплывет, и удаляюсь вплавь. Я пытался отыскать Пакканьини, но 
безрезультатно. После того как я проплыл 200 м параллельно угольной пристани, у 
меня начались судороги, которые постепенно увеличиваются до такой степени, что 
я уже не могу держаться на поверхности. Приближаюсь к пристани, намереваясь 
подняться на нее, пешком дойти до Северного мола и снова плыть в направлении 
Испании. Влезаю на пристань по стальному тросу и минут двадцать отдыхаю. Потом 
начинаю пробираться дальше. Прячась за мешками с углем и перебравшись через две 
ограды, я незаметно для часовых подхожу к середине Северного мола, где имеется 
узкий мост, охраняемый часовым. Здесь я спускаюсь на сетку, которая закрывает 
пролет моста, и таким образом миную пост. Между тем начинает светать. Считая, 
что больше прятаться нельзя, засучиваю рукава рабочей одежды, чтобы не было 
видно нашивок, и смешиваюсь с толпой рабочих и солдат, которые уже движутся в 
большом количестве по молу. Моряки и солдаты обращают внимание на мою грязную и 
мокрую одежду, подозрительно присматриваются, но не останавливают. На внешней 
стороне мола ошвартовано много паровых баркасов и английских моторных катеров. 
Так как уже совсем рассвело, добраться вплавь до испанского берега, оставаясь 
незамеченным, невозможно. Иду по внутренней стороне мола и замечаю небольшое 
судно под названием "Сант'Анна". Предполагая, что оно испанское, поднимаюсь на