В середине июня 1916 года французское Верховное командование узнало, что 
англичане такжe начали работу над производством танков. Вот тогда и вспомнили 
об Эстьене и поручили ему отправиться в Англию посмотреть, какого прогресса 
добились союзники. Как уже говорилось, Эстьен немедленно попытался внушить 
мысль о том, насколько важно сохранить фактор внезапности, и попросил 
придержать это новое оружие до тех пор, пока оно не может быть введено в бой 
одновременно французами и англичанами, причем en masse. После возвращения из 
Англии он приступил к работе по составлению плана гигантского наступления 
силами танков обеих армий, многое из которого было действительно осуществлено в 
1918 году. Однако у англичан не хватило самообладания, чтобы дождаться, пока 
французы их догонят.



Когда первые танки были уже почти готовы, Эстьен был назначен командовать новой 
Artillerie d'assaut (штурмовой артиллерией) под руководством Direction des 
Services Automobiles. Хотя одновременно ему было присвоено генеральское звание, 
остается чувство, что с этим человеком обращались несправедливо и постоянно 
«удаляли его со сцены».



15 августа в Форт-Труа д'Энфер под Марли-ле-Руа собрали первый отряд. Он 
состоял из чересчур юных офицеров, только что выпущенных из Фонтенбло, и таких 
же неопытных солдат, многие из которых никогда не видели самоходных машин и 
должны были сперва обучиться на водителей в школах Шалона и Рупа. В сентябре 
дождались прибытия первых танков «Шнейдер» и первых танков «сен-шамон», после 
чего можно было начинать работу. Вскоре оказалось необходимо открыть второй, а 
затем и третий центр обучения — в Керкотте близ Орлеана и в Шамплене на южной 
окраине Компьенского леса.



Эстьен разделил машины на батареи по четыре танка в каждой; четыре батареи 
образовывали группу под командованием капитана или майора, а несколько таких 
групп составляли группировку. Первая группа танков «Шнейдер» появилась на свет 
в декабре 1916 года, вторая — в январе 1917 года.



Теперь французы обратились к решению ряда технических проблем, накопившихся в 
результате того, что проект разрабатывался слишком быстро. К тому же стало ясно,
 что первоначально заложенная в проекте толщина брони не защищает от 
бронебойных патронов с усиленным зарядом SmK. Ничего удивительного нет в том, 
что обещанные даты поставок не могли быть соблюдены, и особенные трудности 
возникли с тяжелыми танками «сен-шамон», гусеницы которых были слишком узкими и 
производили чрезмерное давление на грунт, заставляя танки зарываться в мягкую 
землю и безнадежно в ней увязать. В результате в весеннем наступлении 1917 года 
участвовали исключительно танки «Шнейдер».



И только теперь, незадолго до первого боевого применения танков, генералу 
Эстьену пришлось признать, что оба имеющихся у Франции типа машин были чересчур 
громоздкими. Он принялся за разработку более легкого и скоростного танка, 
который весил бы не более шести тонн и мог нести на себе пулемет или легкую 
пушку. Летом 1916 года он опять явился в фирму «Рено» и на этот раз сумел 
убедить ее принять его проект. Уже в марте 1917 года конструкторы «Рено» смогли 
продемонстрировать свою прославленную и исключительно удачную модель, а в мае 
они получили заказ на 1150 танков, из которых 650 должны были быть вооружены 
37-миллиметровыми пушками, а остальные — пулеметами. В октябре по настоянию 
Эстьена заказ был еще увеличен до 3500 машин и разделен между фирмами «Рено» 
(1850 машин), «Берли» (800), «Шнейдер» (600) и «Делоне-Бельвиль» (280), тогда 
как американцы подрядились изготовить еще 1200 танков. Вдобавок были заказаны 
две сотни машин, оборудованных беспроводной связью. В отличие от средних танков 
легкие танки были разбиты на роты по три взвода, в каждом из которых было по 
пять машин, что составляло пятнадцать танков на линии фронта и десять в резерве 
для каждой роты.



Но мы несколько опережаем события. Еще прежде, чем была выпущена первая треть 
Artillerie d'assaut, раздался призыв поскорее бросить танки в бой. Тот же 
призыв уже слышался на участке британских войск, и в обоих случаях командование 
не могло его игнорировать.