(«Очевидец», с. 131).



В феврале 1915 года, после неудачного эксперимента по преодолению препятствий 
тяжело нагруженным трактором «холт», британское военное министерство уже 
отказалось от мысли о постройке «сухопутных кораблей». Точная формулировка 
звучала так: «Об этом не может быть и речи» — слова, хорошо знакомые и нам. Но 
теперь наконец меморандум Суинтона, а также тот факт, что Королевский 
военно-морской флот не оставляет своих попыток, подстегнули военное 
министерство, и в результате были предприняты дальнейшие разработки в 
сотрудничестве с военно-морским флотом и только что созданным министерством 
вооружений.



В сентябре 1915 года экспериментальная машина, названная «Little Willie», 
неудачно прошла испытания. Но эта конструкция создавалась без учета 
особенностей, позднее изложенных Суинтоном, и более перспективной была 
деревянная модель новой машины в натуральную величину, которую в это время уже 
подготовили к осмотру. Это была «Mother», позднее танк «Mark I», который 
впервые появился на фронте ровно год спустя. Лейтенант Королевского флота В. Дж.
 Вилсон пишет, как фирма «В. Фостер и Ко» создавала этот аппарат и как он 
приобрел характерную ромбовидную форму с задранной кверху передней частью и 
гусеницами, обегающими снаружи вокруг корпуса. Пробные стрельбы проводились по 
стальной пластине с использованием немецких пулеметов и патронов. Подобным же 
образом при пробной обкатке был выбран и подготовлен участок земли, 
оборудованный препятствиями, соответствующими немецким оборонительным 
сооружениям. Первые ходовые испытания и стрельбы в боевом режиме были проведены 
уже в январе 1916 года. Англичане захватили несколько немецких 50-миллиметровых 
орудий, которые были установлены в бронированных башнях, и у них возникла 
обеспокоенность, что немцы могут ввести в действие орудия малого калибра, 
обладающие бронебойной мощью, которые значительно усилили бы противотанковую 
защиту. Следовательно, обсуждались и соответствующие контрмеры. В основу нового 
состава бронированных войск англичане положили уже существующий в 
военно-морском флоте дивизион бронемашин. Наконец для маскировки нового оружия 
было выбрано название «танк» — теперь оно известно всему миру.



2 февраля 1916 года первый танк показал свои возможности перед сановными 
зрителями. Аудитория включала лорда Китченера, мистера Бэлфура и мистера Ллойд 
Джорджа. Гражданские министры преисполнились энтузиазма, но лорд Китченер 
остался скептиком. Он отказывался верить, что войну можно выиграть при помощи 
машин, которые так легко может подбить вражеская артиллерия. Его точке зрения 
противоречило мнение ряда фронтовых офицеров, которым новая машина пришлась по 
душе.



В том же месяце неутомимый Суинтон составил меморандум об использовании танков 
в будущем. Меморандум этот еще и сегодня стоит того, чтоб его прочесть, 
поскольку он написан ясно и толково, и то, что говорится в нем о путях развития 
бронетанковых войск, вероятно, оправдается. Поэтому мы процитируем несколько 
отрывков:





«Поскольку вероятность успеха атаки танков заключается почти полностью в их 
новизне и в элементе внезапности, очевидно, что повторение не предоставит такой 
удобной возможности для достижения цели, как первый непредвиденный рывок. 
Отсюда следует, что эти машины не должны вводиться в действие малыми группами 
(например, по мере их производства) и что сам факт их существования должен 
держаться по возможности в секрете до тех пор, пока все не будет полностью 
готово к началу крупной операции, объединенной с наступлением пехоты. До какой 
степени наступление должно потеснить противника — то есть будет ли это 
поэтапная операция, в ходе которой после артиллерийской подготовки по всей 
ширине фронта проводится строго ограниченное продвижение и закрепляется 
территориальный выигрыш, а затем, после необходимой передышки, дающей время для 
возобновления артиллерийского обстрела очередных позиций противника, следует 
еще одно ограниченное продвижение и т. д.; или же это будет внезапный и мощный 
натиск с целью немедленного прорыва оборонительных рубежей противника — это 
зависит от решения главнокомандующего и стратегических задач ситуации. Но, как 
известно, поэтапное продвижение имеет тот недостаток, что оно дает противнику 
время подтянуть подкрепления к угрожаемому участку. Этот метод мы использовали 
не потому, что он имеет какие-то особенные преимущества. К такому образу 
действий нас вынуждало то, что пехота — с теми средствами, которыми мы 
располагали до сей поры, — не имеет возможности, даже неся несметные потери,