настигли конвой. 21.34. Темнота. Волнение — 5 баллов, резкие порывы ветра с 
дождем. Впереди по правому борту почти скрытая пеленой дождя на нас выскакивает 
немецкая подводная лодка. Несмотря на резкий отворот, наша лодка получает удар. 
В верхней части прочного корпуса остается вмятина. Внутри лодки столкновение 
осталось почти незамеченным. Наскочившая на нас лодка еще держится на 
поверхности, дрейфуя по течению. Вспыхивают карманные фонарики. Возле лодки 
около 30 человек ее экипажа. Все снабжены спасательными принадлежностями. 
Включаем прожектор, призываем людей к спокойствию, беспрерывно запрашиваем по 
радио помощь. Пробуем вылавливать людей с помощью бросательных концов с 
прикрепленными на них пробковыми .поясами. Из-за волнения большая часть наших 
попыток оказывается напрасной. Кое-кто из моряков, обвязавшись концами, прыгает 
за борт, рассчитывая спасти кого-нибудь, но все безрезультатно. Только одному 
унтер-офицеру и трем матросам удается поймать концы и спастись, несмотря на 
сильные волны, накатывающиеся на корабль. Это подводная лодка „U-254“. Больше 
двух часов с огромным физическим напряжением работает экипаж при свете 
прожектора, но вот наконец на востоке вспыхивают две сигнальные ракеты и 
зажигаются ходовые огни какого-то судна…“ Весть о трагической гибели „U-254“ и 
почти всего экипажа буквально поразила нас. И тем не менее мы сознавали, что 
групповые действия лодок необходимо продолжать. Узнав 28 декабря 1942 года по 
радио через командира лодки „U-221“ подробности происшедшего, я записал: 
„Впервые за всю войну две подводные лодки, действовавшие против конвоя, 
столкнулись, и одна из них погибла. С моей точки зрения, причиной этого была 
ночная темнота и сильное волнение, что снимает вину с командира таранившей 
лодки. Мы давно должны были предвидеть возможность подобных аварий, имея такое 
большое число лодок, одновременно действующих против конвоев. Размышления по 
поводу этого случая наводят меня на мысль, что в одной противоконвойной 
операции должно участвовать в общей сложности не более 13-15 лодок. Следует 
считать ненужными такие ограничения тактического характера, как уменьшение 
числа одновременно атакующих лодок, указание времени для атаки, назначение 
ордера при выходе в атаку и прочее. С помощью таких мер удалось бы избежать 
столкновения, однако будет неправильным, если мы хотя бы самым незначительным 
образом ограничим инициативу подводников, ведущих тяжелую борьбу с конвоями 
противника. В таких трудных условиях борьбы нужно, с одной стороны, решительно 
использовать любую возможность для атаки, а с другой — даже из соображений 
безопасности лодок не нарушать основного правила, которое мы ежечасно твердим 
подводникам и которое состоит в том, чтобы как можно быстрее настигать 
противника, как можно быстрее атаковать его, немедленно использовать каждую 
возможность для нанесения удара…“ В середине декабря с запада надвинулись 
сильные штормы, и потому в этот период было потоплено всего лишь несколько 
торговых судов и эсминец „Файрдрейк“. И только в конце месяца в бою с конвоем в 
Северной Атлантике нам удалось добиться серьезного успеха. 26 декабря был 
обнаружен направлявшийся на запад конвой. Уже на следующий день несколько 
подводных лодок сблизились с ним и в первую же ночь потопили четыре судна. 28 
декабря нашел туман. С помощью шумопеленгаторов „U-260“ удалось сохранить 
контакт с противником, благодаря чему, несмотря на плохую погоду, в 
преследование включились и другие лодки. Когда же к вечеру туман внезапно 
рассеялся, подводные лодки оказались внутри завесы охранения в непосредственной 
близости от судов. Ночью начались атаки. Корабли внешнего кольца охранения так 
и не успели прийти на выручку своим судам, а силы непосредственного охранения 
оказались неспособными бороться с лодками противника. Из состава конвоя 13 
судов общим тоннажем 67 437 рег.-бр. тонн были потоплены и одно (7 087 рег.-бр. 
тонн) — повреждено. Таким образом, еще один год битвы в Северной Атлантике 
закончился для нас не так уж плохо. Каковы же результаты подводной войны с 
октября по декабрь 1942 года в других операционных районах ? В начале 1942 года 
мы вели борьбу почти у самого побережья Северной Америки. Но затем в связи с 
усилением противолодочной обороны наши подводные лодки вынуждены были уйти в 
Карибское море. Когда же и здесь успехи стали незначительными, нам пришлось 
перенести основные усилия действовавших здесь лодок в восточную часть 
Карибского моря, в районы восточнее и южнее острова Тринидад. В сентябре 
подводные лодки добились в районе Тринидада наибольших успехов. Я полагал, что 
серьезные потери, которые понесли здесь союзники, заставят противника сделать 
все, чтобы оградить этот важный узел коммуникаций от ударов наших подводных 
лодок. Поэтому мы почти ничего не ждали от планировавшихся в этом районе в 
октябре действий подводных лодок. Однако наши предположения оказались 
неправильными. Противник, разумеется, значительно усилил меры по охранению 
своих судов, особенно с воздуха, но для обнаружения подводных лодок, а также 
для отражения наших ночных атак ему еще явно не хватало опыта. Для нас было 
важно, что в этом районе еще не ввели систему конвоев, и суда ходили пусть 
нерегулярно, но по определенным маршрутам, не меняя их даже тогда, когда 
американское командование точно знало о присутствии в данном секторе наших 
лодок. Поэтому и в октябре мы атаковали всеми имеющимися силами суда противника,
 идущие по известным нам маршрутам, получившим название „золотых жил“. Мы 
высылали свои „стаи“ к таким „золотым жилам“ и в устье реки Ориноко, и в 
открытое море на расстояние 300-400 миль от устья, и в район западнее Тринидада 
вплоть до Арубы. И каждый раз действия лодок оказывались успешными. С 1 октября 
до 7 ноября они потопили в этих районах 25 судов противника. Мы в свою очередь 
потеряли при налете авиации подводную лодку „U-512“. Несколько наших лодок было 
повреждено в результате бомбовых ударов американской авиации. При внезапном 
налете авиации противника „U-505“ явно повезло. Самолет атаковал ее на бреющем 
полете, и первая же сброшенная им бомба взорвалась при ударе о кормовую