37-миллиметровую пушку всплывшей на поверхность лодки. Лодка, разумеется, 
тяжело пострадала, но не остался безнаказанным и противник: от взрыва 
собственной бомбы самолет упал в море. Лодка же смогла после этого уйти в 
отдаленный район, где экипаж отремонтировал ее. Вновь получив возможность 
погружаться, лодка, „прихрамывая“, возвратилась в Бискайский залив. В районе 
восточнее Тринидада лодки с конца ноября не имели прежнего успеха. По-видимому, 
суда, шедшие к Тринидаду с юга через Фритаун, стали сводить в конвои, и найти 
их в районе, все сильнее охранявшемся с воздуха, было трудно. 1 октября в район 
Фритауна прибыла группа „Илтис“, лодкам которой нарезали позиции, сходившиеся у 
Фритауиа. В пределах своей позиции каждая лодка получила такую свободу маневра, 
которая позволяла им не мешать друг другу. Вначале следовало установить пути и 
характер движения судов противника. Помня о былых успехах подводных лодок в 
этом районе, командование подводных сил надеялось, что и на этот раз они 
добьются здесь положительных результатов. С целью разведки обстановки „U-333“, 
не покидая своей позиции, направилась как можно ближе к Фритауну. Здесь с ней 
случилось нечто такое, что особенно ярко показало, насколько изменчиво счастье 
подводника. Вот что записал командир „U-333“ в „Журнале боевых действий“: »…6 
октября 1942 года. 04.00. Нахожусь в 70 милях к западу от Фритауна. Темная ночь,
 плохая видимость, дождь. Имел намерение вести поиск в направлении Фритауна 
вплоть до границы мелководья. В 05.26 пересек 200-метровую изобату. Почти ровно 
в 06.00 ушел с мостика, чтобы проверить прокладку и глубину. Через минуту 
послышался вызов: «Командира на мостик !». В 500 метрах по правому борту прямо 
на нас полным ходом шел сторожевой корабль противника. Уйти на глубину было уже 
невозможно: сторожевик протаранил бы лодку при погружении. Не успел я подняться 
на мостик, как сторожевик открыл по лодке огонь из пушек и зенитных пулеметов. 
Я резко отвернул вправо и стал отходить самым полным ходом. Сторожевой корабль 
непрерывно вел огонь по лодке. Резко переложив руль, мне удалось избежать 
тарана. Вскоре мы скрылись под водой. Поскольку лодка приняла через пробоину 
много воды, она погрузилась до грунта на глубине 100 метров. Течь остановили, и 
после откачки воды с помощью помп и продувки балласта лодку удалось оторвать от 
грунта. А противник тем временем начал атаку глубинными бомбами. Было еще темно,
 а откачивать воду помпами из-за выхода из строя главного осушительного насоса 
не представлялось возможным, поэтому я решил, используя темное время, всплыть 
на поверхность. Когда лодка всплыла, противник оказался позади нее. Он вел 
огонь осветительными снарядами…» Командир лодки и вахтенный офицер были тяжело 
ранены, поэтому лодке приказали идти в точку встречи с «U-107». Здесь на 
«U-333» перешел в качестве командира лодки другой офицер, который и привел 
«U-333» в базу. На этот раз лодки не оправдали наших надежд. 31 октября 1942 
гола я сделал следующую запись: «Это тем более удивительно, потому что наша 
агентура сообщала об исключительно интенсивной переброске противником войск и 
военных материалов через Фритаун, а также после оккупации Либерии Соединенными 
Штатами — и через Монровию. Можно предположить, что англичане сумели включить и 
эти порты в систему конвоев. По мере увеличения в июле 1942 года числа 
уничтожавшихся нами судов противника это все равно когда-нибудь должно было 
наступить. Перехватывать и атаковать конвои у Фритауна очень трудно ввиду 
действий воздушных и морских сил охранения, мелководья и в большинстве случаев 
абсолютно спокойного моря…» Сегодня мне кажется, что все эти агентурные 
донесения были сфабрикованы США и Англией с целью отвлечь наше внимание от 
планировавшейся ими высадки в Северной Африке. И надо сказать, это удалось им, 
во всяком случае в отношении лично меня, поверившего в «миф о Фритауне». Желая 
установить, где же проходят суда из Фритауна к Тринидаду, мы переразвернули в 
ноябре группу лодок, действовавших вблизи Фритауна, а также лодки, 
возвращавшиеся от мыса Доброй Надежды в район между Бразилией и пунктом, 
который лежал в 400 милях к северу от острова Святого Павла. После первых 
неудач в декабре лодки потопили здесь семь судов противника. В это время две 
подводные лодки продвинулись к самому устью реки Конго. Но и там они не 
встретили того интенсивного судоходства, на которое так рассчитывали штаб 
руководства войной на море и командование подводных сил. Единственное, что им 
удалось, — атаковать торпедами крейсер «Феб». Атаку провела «U-161», которая 
самостоятельно действовала между портами Порт-оф-Спейн и Кастри. Вторая лодка, 
высланная к устью реки Конго, — «U-126» получила повреждения от взрывов 
глубинных бомб во время атаки. Через торпедный люк внутрь лодки хлынула вода — 
и та очень быстро ушла на глубину. Только в результате того, что командир 
своевременно приказал продуть балласт и двигаться под водой с максимальной 
скоростью, на глубине 240 метров удалось остановить погружение лодки. Это была 
рекордная глубина погружения для лодки IХс серии, причем прочный корпус лодки 
остался неповрежденным. С наступлением темноты лодка всплыла, ее аккумуляторы 
были полностью разряжены, а сжатый воздух израсходован. Поэтому снова уйти под 
воду она уже не могла. Что же могло ожидать ее в надводном положении ? »…20.57. 
Всплываем на поверхность. В 600 метрах позади себя видим уходящий малым ходом 
эсминец. Мучительно медленно покидаем район боя на одном дизеле. Итоги дня — 
ничтожны.» Рассказывая о группе лодок «Айсбэр», которая должна была идти к 
Кейптауну, я остановится на событиях, имевших место 14 сентября 1942 года, то 
есть после потопления «Лаконии». План действий группы «Айсбэр» предусматривал, 
что сначала на рейде Кейптауна внезапно появятся две подводные лодки. По 
донесениям агентуры, здесь одновременно стояли на якоре до 50 судов. Остальные 
лодки должны были получить разрешение на атаку только в том случае, если первые 
лодки добьются успеха. Во время приема топлива в Южной Атлантике командиры 
лодок «U-68» и «U-172» решили действовать совместно. Когда же в назначенное 
время лодки встретились, у Кейптауна не было ни одного судна. Командиры лодок