союзнического Главного командования с целью дезорганизовать генеральный штаб 
немецких войск в Италии. Эта последняя часть плана не достигла цели. Мы 
сохраняли связь со всеми нашими войсками, которые, конечно, были приведены в 
состояние боевой готовности. 

Ночь с 8 на 9 сентября проходит спокойно, за исключением нескольких стычек 
между итальянскими и немецкими войсками к югу от Рима. В течение дня 9 сентября,
 однако, происходят серьезные столкновения в окрестностях Фраскати, где 
сосредоточены немецкие службы. Тем не менее к вечеру нам удается прочно 
удерживать всю зону Сабинских гор. Немецкие части понемногу приближаются к Риму,
 который занят и окружен несколькими итальянскими дивизиями. 

Между тем, признавая необходимость отложить на несколько дней мою попытку 
освободить дуче, я по-прежнему стремлюсь подтвердить с наиболее возможной 
уверенностью его присутствие в отеле на Гран-Сассо. Первые указания на это мне 
были даны, пусть невольно, двумя итальянцами, но мне бы хотелось получить еще 
какое-нибудь подтверждение, и если возможно, то от немца. Очевидно, не стоит и 
думать о том, чтобы прямо послать своего человека в этот отель, который связан 
с внешним миром одной лишь канатной дорогой, поднимающейся из долины. Я уже 
ломал себе голову, ища подход, который выглядел бы совершенно невинным, и 
накануне итальянской капитуляции я наконец-то нашел человека, который мне 
требовался. В Риме у меня был знакомый военный врач-немец, очень честолюбивый 
парень, который давно уже мечтал о какой-нибудь славной награде. Я решил 
использовать это стремление к почестям, и вечером 7 сентября объяснил ему, как 
он сможет снискать благоволение своего начальства. 

До настоящего времени немецкие солдаты, заболевшие малярией, - а таких было 
много - посылались на излечение в Тироль. И вот я предлагаю моему медику 
отправиться "по собственной инициативе" в горный отель на Гран-Сассо - который 
я будто бы хорошо знаю, - чтобы выяснить, можно ли это заведение, расположенное 
на высоте примерно 2000 метров, превратить в дом отдыха. Я упираю на то, что 
надо на месте поговорить с управляющим, посмотреть, сколько имеется коек, 
осмотреть санузел и так далее, а также немедленно начать там переговоры. Мое 
предложение было услышано: утром 8 сентября мой славный врач выехал в путь на 
машине. Я тут же начал беспокоиться. Может ли он вернуться, увижу ли я его 
снова живым и невредимым? 

На следующий день мой "шпион поневоле" возвращается, очень расстроенный от 
мысли, что из-за итальянской капитуляции его прекрасный план, вероятно, 
окончился ничем. Не жалея подробностей, он рассказывает мне, как, проехав 
Авкилу, он попал в долину, где находится станция подъемника. Но все его усилия 
проникнуть дальше были напрасны. Дорога к подъемнику была перегорожена 
шлагбаумом и к тому же охранялась несколькими постами карабинеров. После 
длительных переговоров с последними он все-таки получил разрешение позвонить в 
отель. Однако ответил ему не управляющий: на другом конце провода какой-то 
офицер уведомил его, что Кампо-Императоре объявлен военным полигоном и, 
следовательно, всякое иное использование плато и зданий на нем воспрещается. По 
наблюдениям этого врача, речь идет о достаточно крупных маневрах: в долине он 
заметил радиофицированный автомобиль, а подъемник постоянно в действии. 

В последней деревушке жители рассказали ему невероятные истории: похоже, что 
гостиница была занята совсем недавно, что сразу же из нее был выслан весь 
гражданский персонал, а номера были переоборудованы, чтобы разместить в них 
примерно 200 солдат. Несколько раз в долину вроде бы приезжали старшие офицеры; 
некоторые люди - "хорошо осведомленные" предполагали даже, что там наверху 
заключен Муссолини. Но это, замечает военврач, просто, наверное, слух, которому 
не стоит слишком доверять. 

Я, конечно, не стремлюсь его в этом разубедить. 

ПОСЛЕДНИЕ ПРИГОТОВЛЕНИЯ 

На следующий день, то есть 10 сентября 1943 года, наши войска вновь прочно 
удерживают Рим и его окрестности. Я могу наконец-то перейти к исполнению своего 
задания или, точнее, к последним приготовлениям, а именно к выработке 
подробного плана. 

Прежде всего я изучаю вместе с Радлем различные возможности, из которых нам 
надо какую-то выбрать (предполагая, что и сама операция окажется возможна). В 
одном нет сомнений: мы не можем терять ни минуты. Каждый день, возможно, даже 
каждый час место заключения дуче может быть изменено, не говоря уже о другом 
событии, которого мы опасаемся более всего: передачи пленника союзникам, 
которые его, несомненно, уже затребовали. Немного позже мы узнаем, что генерал 
Эйзенхауэр включил это требование в условия перемирия. 

Наземная операция нам кажется неизбежно обреченной на провал. Нападение через 
крутые склоны, ведущие к плато, приведет к огромным потерям, и, во всяком 
случае, карабинеры окажутся предупреждены достаточно рано, чтобы вполне успеть 
либо спрятать дуче, либо увезти его в другое место. Чтобы помешать им 
ускользнуть вместе со своим пленником, нам пришлось бы окружить весь горный