принадлежности. В 20.00 он поднялся на поверхность на расстоянии 600 метров от 
потенциальной жертвы. Прицелиться с такой дистанции было легче лёгкого, но 
прежде чем он открыл рот, чтобы скомандовать «Пли!», пароход включил огни. 
Бортжурнал сообщает: «Корабль был опознан как португальский «Мужиньо», 8374 GRT,
 несёт маркировку нейтральной державы. Лодка потратила 3 кубометра топлива во 
время этой идиотской погони». Но уже на следующее утро настроение исправилось, 
так как был замечен американский пароход «Экселло», следующий из Суэца в 
Кейптаун. Он был потоплен в 35 милях от берегов Южной Африки.

Потопление каждого судна завершалось праздником на борту лодки. Молодые матросы 
и те, для кого этот поход был первым, радовались больше остальных. Ветераны 
пили свою порцию коньяка, не выказывая особых эмоций. Ведь надо было пройти 
чертовски длинный путь, чтобы потопить один пароход. В 1940 году для этого не 
требовалось прилагать никаких усилий, они просто напрашивались быть 
потопленными, и прямо у вас на пороге…

Лют в «Проблемах руководства» отмечает: «К успеху нужно относиться спокойнее. 
Он поднимает дух команды. Но мои усилия были направлены на то, чтобы люди не 
унывали, когда дела шли не очень хорошо. Хороший солдат показывает подлинную 
крепость характера именно тогда, когда обстоятельства оборачиваются против 
него…»




Глава 9

Второй Лют


«ТРЕВОГА!»

Сигнальщик громко кричит, указывая рукой в сторону противника, а потом прыгает 
в люк, расположенный в центре мостика. Никто больше не видит того, что видит он,
 но его крик приводит в движение всю вахту. Остальные наблюдатели и вахтенный 
офицер, ни секунды не размышляя, прыгают в люк следом за ним, словно крысы, 
ныряющие в нору. Они с грохотом падают в центральный пост, перепуганная толпа в 
мокрых резиновых плащах. Вахтенный офицер захлопывает люк изнутри и торопливо 
крутит маховик, задраивая люк. Один из наблюдателей берётся за рукояти 
горизонтальных рулей, другой становится к штурвалу. Ещё до того, как они успели 
сесть, лодка уже ныряет носом вперёд. И буквально через 10 секунд её корма 
исчезает в пенном водовороте.

Над мысом Доброй Надежды встаёт солнце. U-181 находится в 75 милях южнее 
Дурбана. Погода скверная, идёт высокая волна. «Хороший солдат показывает 
подлинную крепость характера именно тогда, когда обстоятельства оборачиваются 
против него». Люту представилась возможность на себе испытать справедливость 
собственной теории. В этом ему помогли корабли Королевского Флота.

Лодка стремительно падает на глубину А + 40,[77 - Так называемая «глубина А» 
равнялась 80 метрам. Это была стандартная глубина аварийного погружения, 
используемая для отсчёта глубин в бортовом журнале. Однако для U-181 
максимальная глубина погружения равнялась 200 метрам. Прим. авт.] покачиваясь с 
борта на борт, пока последние пузыри воздуха выходят из цистерн. Она еле 
движется вперёд и постепенно выравнивается. Почти немедленное погружение 
является результатом постоянных упорных тренировок. Вся команда действует без 
малейшей задержки, как сложный, хорошо отлаженный механизм.

В центральном посту появляется Лют. Вахтенный офицер объясняет ему, что замечен 
идущий навстречу вражеский корабль. Лют желает знать, где был наблюдатель, 
отвечающий за этот сектор горизонта. Вахтенный офицер отвечает, что тот не 
заметил корабль. Несчастный парень получает выразительный взгляд командира, на 
большее сейчас просто нет времени. Прошло 20 секунд.

Этим кораблём был британский эсминец «Инконстант», занимавшийся рутинным 
патрулированием. Он заметил U-181 и сразу дал 28 узлов, помчавшись к облаку 
белой пены, бурлившему прямо над погрузившейся лодкой. На корме «Инконстанта» в 
готовности стоят 40 глубинных бомб. Расчёты стоят при орудиях, на случай если 
U-181 решит подняться на поверхность. Весь экипаж надел спасательные жилеты и 
каски, так как предстоит бой. Эсминец отправляет радиограмму в Дурбан: 
«Замечена подводная лодка, требуется помощь».

«Инконстант» включил асдик. Весь экипаж U-181 может слышать леденящие щелчки, 
словно дождь бьёт по консервной банке, словно скелет медленно бредёт по палубе 
лодки. Подводники также могут слышать медленное, глухое жужжание винтов 
«Инконстанта» прямо над головой. Все механизмы выключены, разговоры ведутся 
только шёпотом, все замерли. Наступает странная тишина, все напряжённо 
вслушиваются в неё.

30 секунд. 1 минута. 5 минут. 10 минут. Они все ещё ждут.