перед форштевнем проскочила торпеда. Судя по всему, её выпустила британская 
подводная лодка. Если бы U-9 не остановилась, спасаясь от самолёта, она 
наверняка погибла бы. В своей книге «Boot Greift Wieder An» Лют благодарит 
Черчилля за помощь.

Ночью U-9 зашла в Вильгельмсхафен. Но это было что-то вроде захода гонщика Гран 
При в бокс, когда счёт идёт на доли секунд. Лют спешно принял топливо, торпеды, 
провиант, и на рассвете снова вышел в море.

Ситуация в Бельгии и Франции изменилась радикальным образом, пока Люта не было 
на фронте. (Для подводной лодки линия фронта проходит там, где находится её 
район патрулирования.) 13 мая танковые дивизии генерала Гейнца Гудериана 
вступили на территорию Франции. Почти не встречая сопротивления, он 
стремительно двигался к побережью Франции. Весь Британский экспедиционный 
корпус (около 30 дивизий) и большая часть французских и бельгийских войск 
оказалась зажата между танками Гудериана на юге и пехотой фельдмаршала Федора 
фон Бока на севере.

17 мая Лют поймал германскую пропагандистскую радиопередачу: «Подводная лодка 
потопила танкер и большой вооружённый транспорт. Это показывает, что скоро мы 
овладеем жизненно важным районом устья Шельды». «Эта ерунда лишь сделала нашу 
работу сложнее и украла у нас часть успехов», – раздражённо пишет Лют. Но не 
радиопередача сделала его работу труднее. Его зона патрулирования теперь 
буквально кишела вражескими кораблями, и следующие 3 дня Лют провёл, сражаясь с 
предательскими течениями и уклоняясь от вражеских эсминцев. Пехота фон Бока 
захватила Антверпен 20 мая, после чего торговые суда бежали из устья Шельды, и 
перед Лютом осталось совсем немного целей. Кроме того, источником постоянных 
неприятностей стали изношенные механизмы U-9. Например, несколько раз ломались 
дизеля.

В тот же день Гудериан вышел к побережью у Аббевилля, разрезав армию союзников 
надвое. Почти миллион человек оказались в котле во Фландрии. Они были вынуждены 
спешно отступать к побережью, тогда как Гудериан повернул на север к Булони, а 
фон Бок наступал на юг от Антверпена. Вечером 21 мая Лют записал: «Пожары в 
направлении Дюнкерка». На следующий день запись повторяется: «Пожары и взрывы в 
направлении Дюнкерка».

В полдень 23 мая наблюдатели заметили буксиры, ведущие к английскому берегу 
латвийское судно «Сигурдс Фалбаумс». Судно медленно шло на буксире по 
мелководью. Лют решил потопить его. В 12.30 он выпустил 2 торпеды с довольно 
большой дистанции. Одна из них попала в «Сигурдс Фалбаумс» в районе миделя. 
Судно разломилось пополам и быстро затонуло. Носовая часть встала вертикально и 
упёрлась в дно моря, форштевень на несколько метров возвышался над водой.[35 - 
Честное слово, начинаешь подозревать Люта в патологической ненависти к 
нейтралам. Шведы, эстонцы, латыши… Наверное, топить их было легче, чем 
британские транспорты. Прим. пер.]

Экипаж судна был снят. Выждав подольше, U-9 осторожно подошла к обломкам. Возле 
затонувшего судна плавали несколько пустых шлюпок. В одной из них Грамицки 
нашёл пачку сигарет, которую сразу пришлось разделить между членами экипажа 
лодки. В другой шлюпке Лют нашёл документы бельгийского солдата и поэтому решил,
 что потопил войсковой транспорт. Позднее ему пришлось изменить своё мнение. 
«Сигурдс Фалбаумс» был германским судном, плававшим под латвийским флагом. Он 
был захвачен англичанами, которые пытались увести корабль в Англию в качестве 
приза, когда U-9 потопила его. Но ещё до возвращения в Вильгельмсхафен у Люта 
возникла довольно странная идея. «Мы только что потопили жидовское судно», – 
записал он в дневнике.

Вернувшись в Германию, Лют начал публично разглагольствовать о том, как потопил 
судно, принадлежавшее изменникам Рейха. Наконец ему объяснили, что «жидовское 
судно» принадлежало старой и уважаемой германской судоходной компании, 
находящейся в Риге. Макс Фалбаумс никак не мог быть евреем, и лучше для самого 
Люта впредь помалкивать об этом инциденте.

Унизительная отповедь произвела на Люта впечатление. Когда речь заходила о 
политике, он не скрывал своих убеждений, – а Лют был отъявленным фашистом, – но 
больше ни разу он не делал столь опрометчивых заявлений.

Патрулирование продолжалось. Рано утром 24 мая U-9 шла в надводном положении, 
направляясь к побережью Норфолка. В 3.00 в лунном свете наблюдатели заметили 2 
силуэта, которые были опознаны как маленькие крейсера или крупные эсминцы. Лют 
решил атаковать их.

Он приблизился на расстояние 1000 метров к одному из кораблей и приказал 
выпустить торпеды. Немедленно пришёл ответ: «Не открываются крышки торпедных 
аппаратов!» Оказалось, что крышки в корпусе лодки, прикрывающие носовые 
торпедные аппараты, намертво заклинены.[36 - Опять носовые аппараты! Ну не было 
на U-9 кормовых аппаратов, что за глупое уточнение. Прим. пер.] Позднее Лют 
записал в бортовом журнале: «Это было следствием нашего ползанья на брюхе по 
дну. Мы только вчера опробовали носовые крышки – и на тебе!»