подготовке к прорыву в общем направлении на Ростов. Полкам уже отданы приказы. 
Все особые пожелания отдельных командиров оставлены без внимания. 1-й офицер и 
слушать ничего не хочет. Каждое его слово обдумано, ясно, категорично, тут 
ничего не изменишь. Подполковник Айхлер, невысокого роста пехотный командир, 
пытается добиться, чтобы его выслушали. Ему это не удается. Наконец он 
убеждается, что единственный выход – не ломать себе напрасно голову, а 
подготовиться к маршу. Но не так-то просто примириться с мыслью, что надо 
уничтожить оружие и боеприпасы. Все мы ощущаем то же самое.

– Саперный батальон… – начинает читать следующий пункт приказа 1-й офицер штаба.
 Я записываю. То, что мне диктуют, не особенно поражает меня. Подготовленный 
разговором с Фрикке, я ожидал худшего. Командование дивизии требует, чтобы я 
взял с собой только огнеметы и мины. Все остальное – на мое личное усмотрение. 
Горючим должен обеспечить себя сам, никто мне не поможет. От его количества 
зависит и число автомашин, которые я смогу взять.

Пока после меня подобную хирургическую операцию производят над командиром 
разведывательного батальона, я быстро произвожу предварительный расчет. Мой 
начальник материального снабжения разбитной Глок заслуживает всяческой похвалы. 
Запасы бензина и дизельного топлива, которые он всегда возит с собой незаконно 
сверх нормы, теперь сослужат нам добрую службу. Мы продвинемся минимум на сотню 
километров дальше, чем рассчитывает штаб дивизии. У других частей положение, 
наверно, аналогичное, я знаю командиров. Запасец еще никогда никому не мешал. 
Так, учтем этот резерв, подсчитаем количество километров, расход горючего, 
подведем итог. Хватит! Для каждого солдата найдется место в машинах, смогу 
захватить две полевые кухни, достаточное количество продовольствия и одеяла – 
на каждого по две штуки: они могут здорово пригодиться. И при этом у меня еще 
останется некоторый резерв горючего.

Пытаюсь дозвониться до своего батальона.

– «Волга» слушает. Связь опять восстановлена. Вызываю к себе на определенное 
время всех офицеров батальона, в том числе батальонного инженера фон дер Хейдта,
 казначея Адерьяна и начснаба Глока. Путь от Питомника довольно длинен и 
утомителен, но за два часа до «Цветочного горшка» они доберутся.

1-й офицер штаба уже подготовил все приказы. Отодвигает свои наметки в сторону, 
и мы подходим к карте. Но прежде он подчеркивает:

– Надо лишь подготовить все к уничтожению, а взорвать по особому приказу. Не 
забудьте об этом, господа, чтобы мы были готовы в любой момент начать 
действовать. Никто не знает, когда именно настанет этот момент, окончательного 
приказа еще нет. А что делают другие дивизии, нас не касается. Завтра к 10.00 
прошу доложить о принятых приготовлениях.


* * *

Спустя два часа.

Офицеры моего батальона уселись вокруг меня. Интенданты из Питомника тоже 
присутствуют здесь. Карандаши бегают по бумаге: все записывают необходимые 
распоряжения.

– Итак, повторяю! С собой берем: четыре легковые автомашины, четыре мотоцикла, 
четыре грузовика для транспортировки личного состава, четыре грузовика для 
боеприпасов, мин, огнеметов, горючего, одеял и продовольствия, две полевые 
кухни.

– Точные списки погрузки и распределения по машинам объявлены приказом ранее. 
Итак это ясно.

– Господа, все, что выходит за эти рамки, немедленно подготовить к взрыву: 
оружие, боеприпасы, снаряжение, автомашины, обмундирование, бумаги и прочий 
груз.

– Подумайте о своем личном багаже: нам дорого каждое свободное место.

– Вынести все из блиндажей, чтобы мы могли построиться в колонну и выступить в 
течение получаса.

– Фон дер Хейдт, вы отвечаете за готовность автомашин к выезду. А вы, Глок, – 
за заправку горючим.

– Командирам подразделений немедленно провести инструктаж. Разъяснить всем 
солдатам до единого.

– Выполнение всех подготовительных мероприятий доложить мне завтра утром до 9.
00.