во имя этой жизни. Такой подтекст приобретает государственный закон о всеобщей 
воинской повинности, превращаясь в безусловное нравственное веление готовиться 
к неизбежной войне. Этот категорический императив требует от каждого из нас на 
все время войны забыть о личном во имя общественного под девизом: 
«Все для победы!» 
Определяющими законами общества становятся законы военного времени и их высшее 
проявление — организация управления и командования. Эти законы стары, как мир, 
меняются только формы и методы их реализации. Так, формирование люфтваффе как 
самостоятельного рода войск и их последующее включение в вермахт в качестве 
равнозначной составной части значительно расширило наше представление о театрах 
военных действий. Боевое использование люфтваффе позволяет подвергать 
массированным ударам с воздуха не только пограничные районы вражеского 
государства, как это было в войнах минувших лет, но и практически всю 
территорию противника. Перестают играть сколько-нибудь решающую роль наличие 
или отсутствие совместных сухопутных границ. 
Современная война ведется всеми доступными средствами — не только на поле боя, 
но и в области идеологии и экономики. Она направлена против вооруженных сил 
противника, материальных и сырьевых источников, против того, что принято 
называть «духовным богатством нации». Лейтмотивом новой войны станут слова: 
«Цель оправдывает средства». 
Но все же главной задачей в войнах прошлого и [167] настоящего было и остается 
физическое уничтожение вооруженных сил противника. Если враг потеряет армию, 
рухнет и вся его военная машина. 
В будущей войне судьба Германии будет решаться на сухопутном театре военных 
действий. Однако победу или поражение армии во многом предопределят успех или 
неудача на море и в воздухе. Серьезный вклад призваны внести и вновь 
сформированные пропагандистские войска. Как всегда, война — это состязание 
экономических потенциалов противоборствующих сторон. Подрывная деятельность в 
тылу вражеских войск и деморализация армии способны принести победу в войнах с 
противником, чей государственный строй не представляет собой закрытую 
политическую систему, а экономика ориентирована на широкомасштабные зарубежные 
связи. 
С течением времени меняются формы и методы подготовки к войне и начального 
этапа военных действий: официальное объявление войны больше не является 
обязательным условием открытия военной кампании. Решающим условием победы 
становится внезапность нападения, в связи с чем возникает настоятельная 
необходимость проведения частных диверсионных операций до завершения всеобщей 
мобилизации или стратегического развертывания войск. Соблюдение (или 
несоблюдение) норм международного военного права будет поставлено в зависимость 
от того, приносит ли оно преимущества в ходе войны или нет, но, так или иначе, 
вопросы военно-юридического характера станут объектами рассмотрения комиссий 
нейтральных государств, как в мирное, так и в военное время. 
Только единство и сплоченность государства, вермахта и нации обеспечат победу в 
будущей войне, в этом состоит важнейшая и ответственнейшая задача 
государственного и политического руководства. Немецкому народу предстоит во 
многом отказать себе и пойти [168] на большие жертвы, чтобы его вооруженные 
силы вновь стали боеспособными и могли справиться с любым врагом. Вермахт — 
плоть от плоти немецкого народа. Нация — живительный источник материальных и 
духовных сил немецкой армии. Неразрывное триединство — народ, родина, армия.
{56} 
ДОКУМЕНТ 5. КЕЙТЕЛЬ — СОЛДАТ И ПОЛИТИК
(Памятная записка доктору Нельте) 
«Начальник штаба ОКВ» 
...Первые обвинения в адрес солдата прозвучали на родине в дни наметившегося на 
всех фронтах поражения. Теперь юридическая машина союзников пытается определить 
степень его вины, роль и место в развернувшейся на европейской арене 
ожесточенной политической борьбе сильных мира сего, руководствуясь известным 
изречением Клаузевица о том, что «война есть продолжение политики иными 
средствами». Когда на завершающем этапе 1-й мировой войны генерал Людендорф 
вопреки своей воле оказался втянут в большую политику, то прекрасно осознавал 
всю роковую противоестественность данного шага для солдата, свидетельством чего 
стали пространные рассуждения на [169] этот счет в опубликованных после войны 
«Воспоминаниях». Политическая деятельность по сути своей противоречит 
предназначению профессионального солдата, ведет к политизации вооруженных сил и 
возникновению чуждого армии явления — «политического генералитета». Одной из 
важнейших задач своих мемуаров Людендорф считал предостережение будущих 
поколений солдат немецкой армии от повторения ошибок прошлого. 
Возникает естественный вопрос: как же развивались события с 1920 по 1933 г.? Не 
вдаваясь в подробности, можно с уверенностью констатировать: не говоря о чисто 
политических руководителях рейхсвера — министрах Носке, Геслере и Гренере, 
прототипами будущих «политических генералов» вермахта стали генералы фон Сект и 
фон Шлейхер. Справедливости ради нужно заметить, что фон Сект, занимавшийся 
вопросами внешней политики, и фон Шлейхер — внутренней, делали это не ради 
собственного удовольствия, а во исполнение непосредственных служебных 
обязанностей. 
Что же произошло после прихода к власти Адольфа Гитлера в 1933 г.? Военный 
министр вошел в состав правительственного кабинета с правом решающего голоса. В 
номенклатурной иерархии его должность считалась третьей после рейхсканцлера и 
министра иностранных дел. Военный министр превратился в фигуру большой политики,
 оказывавшую решающее воздействие на выработку внешнеполитического курса рейха.