американцы. Мы разместили их на роскошном пассажирском теплоходе «Патрия» — 
первые консультации должны были начаться на следующий день около полудня. Дениц 
был приглашен к 11.00, я — к 11.30. 
После того как Дениц завершил свой короткий визит, на борт «Патрии» поднялся я. 
Американский генерал Рукс сообщил мне, что в 14.00, т.е. через два часа, я буду 
взят под стражу и препровожден в лагерь военнопленных. Мне следует сдать дела 
генералу Йодлю. В качестве сопровождающего мне разрешено взять [388] с собой 
офицера, но не генерала, денщика и 150 кг личного багажа. 
Я поднялся из-за стола, отсалютовал маршальским жезлом и отправился в 
штаб-квартиру в сопровождении приехавших со мной Бюркнера и Бем-Теттельбаха. Я 
доложил Деницу о предстоящем убытии — о моем аресте его оповестили заранее — и 
назначил в качестве сопровождающих меня лиц 1-го адъютанта начальника штаба ОКВ 
оберстлейтенанта Эрнста Йона фон Фройнда и моего водителя Менха, тем самым 
обеспечив им вполне сносное пребывание в плену. Я передал Йодлю бумаги и ключи, 
Шимонски должен был отвезти на курьерском самолете личные вещи и письмо моей 
жене в Берхтесгаден. К сожалению, все мои вещи, включая письмо жене и книгу 
учета личных расходов, были конфискованы у моего верного «Шимо» британцами. 
Мы летели в не известном мне направлении через пол-Германии и вечером совершили 
посадку на люксембургском аэродроме. В Люксембурге со мной впервые стали 
обращаться как с военнопленным и отправили в Мондорф, в лагерь для 
интернированных лиц. Незадолго до моего прибытия сюда был препровожден 
Зейсс-Инкварт. 
Еще во Фленсбурге я располагал полной свободой — генерал Детлефтсен сопроводил 
меня на аэродром в моей собственной машине. За два часа до отлета, в моей 
прошлой «бесконвойной» жизни, я мог совершенно свободно покончить жизнь 
самоубийством. Не сделал этого только потому, что даже и предположить не мог, 
куда приведет и где закончится мой скорбный путь. 
До 13.5.45 я содержался под стражей в лагере военнопленных в Мондорфе, с 13.5.
45 — в одиночной камере Нюрнбергской тюрьмы. 13.10.46 ожидаю приведения в 
исполнение смертного приговора. 
Закончено 10.10.1946. [389] 
ГЛАВА 2. 
ДОКУМЕНТЫ И ПОСЛЕДНИЕ ПИСЬМА
ВОЗЗВАНИЕ К ОКВ ПОСЛЕ ПЛЕНЕНИЯ
Генерал-фельдмаршал Кейтель 
Лагерь военнопленных, 15.5.1945 
Ко всем офицерам, военным чиновникам, солдатам и вольнонаемным служащим штаба 
верховного главнокомандования вооруженными силами Германии 
В полдень 13 мая я был взят в плен по приказу генерала Эйзенхауэра, верховного 
главнокомандующего войсками союзников в Европе. 
За два часа, оставшиеся до моего отлета в лагерь военнопленных, мне не удалось 
проститься с моими боевыми товарищами, преданно и самоотверженно прошагавшими 
со мной трудными дорогами войны. Хочу сделать это сейчас, разлученный с вами 
километрами и обстоятельствами. 
Хочу выразить искреннюю благодарность и признательность каждому из вас — не 
только за ваш самозабвенный труд и плоды тяжелой солдатской работы, но и за 
испытанную в боях надежность и преданность, а также за оказанное мне личное 
доверие. Только возможность безраздельно положиться на вас во всех моих 
начинаниях давала мне силы в многотрудном исполнении моих служебных 
обязанностей. И если нам удалось превратить ОКВ в образцовую командную 
инстанцию и содружество единомышленников, то это отнюдь не моя, а ваша общая 
заслуга. 
Мне очень тяжело осознавать, что отныне я принужден навсегда покинуть тесный 
круг соратников и друзей. Как военнопленному мне предстоит предстать [390] 
перед судом по обвинению в совершении воинских преступлений. Однако мое 
сокровенное желание — избавить каждого из вас от такой судьбы. На этом моя 
военная карьера завершилась, видимо, и жизненный путь подошел к концу. 
Пока стучат ваши сердца, а ОКВ по-прежнему служит нашему Отечеству, требую от 
вас во исполнение моей последней воли сделать все от вас зависящее, приложить 
все ваши усилия и послужить верховному главнокомандующему вермахтом 
гросс-адмиралу Деницу во имя будущего Германии! 
Генерал-фельдмаршал Кейтель 
ПОСЛЕДНИЕ ПИСЬМА ИЗ НЮРНБЕРГА
В. Кейтель — старшему сыну 
12.1.46 
...Ты все узнаешь о моей дальнейшей судьбе, а процесс будет продолжаться еще 
долгие недели. Это суровая проверка на прочность и мое последнее обязательство 
перед немецким народом и историей... 
В. Кейтель — доктору Нельте 
21.5.46 
После уничижительной характеристики моей скромной персоны со стороны 
гросс-адмирала Редера моя защита вступает в новую стадию при полностью 
изменившихся обстоятельствах. В самом деле, всегда можно выстроить убедительную 
линию защиты против конкретных и предметных обвинений, выдвинутых посторонними 
лицами, и даже добиться снисхождения со стороны суда. Редер же ни разу не 
говорил со мной о моих упущениях и недостатках в работе. А ведь он просто был 
обязан это сделать и предъявить законные [391] претензии, если, по его 
разумению, мои действия наносили ущерб интересам вермахта. В Берлине я 
неоднократно бывал в его кабинете на обсуждениях разнообразных вопросов, в том 
числе и министерского характера, достаточно часто присутствовал во время его