удалось обеспечить оружием и боеприпасами в предполагаемом объеме. В принципе в 
районе формирования ВВС РОА предполагалось заменить персонал немецких орудийных 
батарей русскими кадрами и затем постепенно, повзводно передать их командующему.
 Но в этих местах — Плана и Мис — немецкие зенитные части не стояли и, 
соответственно, не было подвоза оружия и боеприпасов. Поэтому Ашенбреннер был 
вынужден 12 марта 1945 года предложить начальнику генштаба ОКЛ вооружать 
русский зенитный полк — насчитывавший уже 2 800 человек — в основном трофейным 
оружием{252}. Между тем объем ВВС РОА к тому времени уже превзошел 
первоначально планируемые рамки. В Нейерне (Нырско) формировалась 6-я рота 
связи под командованием майора [94] Лантуха. 16 февраля 1945 года в Дрездене, в 
казарме Короля Георга, началось формирование 1-го моторизованного подразделения 
12-го полка строительства и телеграфной и воздушной связи "РОА" под русским 
командованием{253}. Власов согласился на временное использование этого 
подразделения в системе связи Люфтваффе и выразил уверенность, что этот полк в 
случае использования РОА на фронте, и особенно при возможном "продвижении на 
русскую территорию", будет подчинен исключительно его командованию. 
В конце марта 1945 года, учитывая все ухудшавшееся военное положение и 
трудности, связанные со специальной подготовкой, особенно зенитного полка, 
Ашенбреннер и Мальцев решили подготовить наземные подразделения ВВС для 
применения в качестве пехоты, а также создать условия для объединения 
подразделений аэродромно-технического обеспечения в боевое формирование в виде 
бригады или дивизии с целью поддержки сухопутных сил РОА на Востоке. Важное 
место отводилось при этом парашютно-десантному батальону в Кутной Плане (Плана 
Ходова), сформированному за несколько месяцев до того из бывших членов 
советских воздушно-десантных войск под командованием подполковника Коцаря 
(начальник штаба — майор Безродный, командир одной из рот — старший лейтенант 
Сперанский). Основательную тактическую подготовку проводили здесь опытные 
русские и немецкие офицеры-десантники, батальон был хорошо экипирован 
автоматическим оружием и боеприпасами и по праву мог претендовать на звание 
гвардейского. Мальцев и Ашенбреннер уделяли ему особое внимание. В апреле 1945 
года полк был готов выполнить любое боевое задание в тылу противника{254}. 
Впрочем, к тому моменту вопрос о применении на фронте сменился другой задачей — 
спасти подразделения РОА ввиду надвигавшегося поражения Германии. Правда, ВВС 
РОА все же пришлось вступить в бой с частями Красной армии: 13 апреля 1945 года 
самолеты эскадрильи ночных бомбардировщиков поддержали наступление 1-й дивизии 
РОА на советский плацдарм Эрленгоф, к югу от Фюрстенберга{255}. 15 апреля 
Власов сообщил Мальцеву в Мариенбад о намерениях верховного командования 
стянуть все вооруженные силы КОНР, в том числе 15-й Казачий кавалерийский 
корпус и Русский корпус, к востоку от Зальцбурга или в Богемии. Только таким 
образом, "собрав в кулак все наши части", как выразился Власов, можно было 
продемонстрировать истинный масштаб РОА, рассчитывая привлечь внимание и 
интерес англо-американского [95] командования. За этим планом стояло желание 
спасти армию от гибели — удалось же это когда-то генералу Врангелю! Власов 
намеревался отправиться в Прагу и попробовать вступить в контакт с чешским 
национальным движением{256}. Он договорился с Мальцевым, чтобы тот к вечеру 18 
апреля подготовил самолеты для перевода при необходимости на резервные 
аэродромы, где их будут ждать запасы горючего и боеприпасов. В случае, если не 
удастся достичь временного союза с чехами до прихода американцев, самолеты 
предполагалось официально передать Ашенбреннеру, а подразделения ВВС РОА 20 
апреля 1945 года перебазировать по суше к югу. Для соединения с остальными 
частями РОА Мальцев предложил район Будвайс — Линц. Полковник Ванюшин и старший 
лейтенант Плющев немедленно составили соответствующий приказ, который 
командующий тут же подписал. 
Излишне объяснять, что планы Власова были обречены с самого начала: во-первых, 
американцы не собирались вступать в Богемии в какие-либо соглашения, 
направленные против советских союзников, во-вторых, они не рассчитывали 
продвинуться дальше Пльзеня. Переговоры с чешским генералом Клецандой тоже 
ничего не дали. Как сообщил Власов по телефону из Праги 17 апреля 1945 года, 
руководители чешского национального движения заняли уклончивую позицию. Поэтому 
он предложил, при поддержке Ашенбреннера, начать подготовку по отводу 
подразделений из Мариенбада. Вывод войск 20 апреля — лишнее свидетельство 
внутренней сплоченности и оптимизма, царившего в рядах ВВС РОА до самого конца. 
Это подтверждается воспоминаниями лейтенанта авиации Хаким-оглу, волжского 
татарина, незадолго до того переведенного из Потсдама{257}. 20 апреля 1945 года 
после полудня штаб, части авиационного полка, технические службы и взвод охраны,
 с флагами на правом фланге, построились перед штаб-квартирой, расположенной в 
гостинице "Люкер"{258}. Полковник Ванюшин перечислил в рапорте собравшиеся 
подразделения, затем с короткой речью выступил Мальцев. Он призывал даже в этих 
трудных условиях соблюдать воинскую дисциплину, считая это необходимым условием 
для спасения личного состава подразделений. В эти дни Мальцев явно еще надеялся,
 что "в новых обстоятельствах и новой политической ситуации"* возможно 
продолжение освободительной борьбы. Только в этом смысле можно истолковать 
заключительные слова его речи [96]: 
Я глубоко верю в конечную победу идеи Русского освободительного движения и в 
освобождение нашей страны от проклятого коммунистического режима. Армия и народ 
помогут нам. А теперь, мои храбрые орлы, вперед к победе! Да здравствует 
свободная Россия!* 
В 14.30 войска двинулись в путь, намереваясь в тот же вечер соединиться в 
Кутной Плане с парашютно-десантным батальоном. В полном боевом порядке, 
выставив охранение с фронта и с флангов, но имея строгий приказ избегать