ко поземельный, но и подоходный налог, в то время как раньше такому двойному 
обложению подвергались только крупные земельные собственники. В марте 1923 г. 
был издан декрет, допускавший «по взаимному соглашению между рабочими и 
предпринимателями» два часа сверхурочной работы, оплачиваемой по тарифам на 10% 
больше обычных. На практике это означало ликвидацию завоеванного трудящимися в 
первые послевоенные годы восьмичасового рабочего дня.
Недовольство, которое их мероприятия с самого начала вызывали среди рабочих, 
фашисты пытались парализовать ссылками на общие национальные интересы. Они 
требовали от рабочих самоограничения в интересах национального производства, 
отстающего от производства других стран. Но во имя этих же интересов фашисты, 
как мы видели, выступали за неограниченное накопление и обогащение 
собственников, в первую очередь крупных собственников. И это делало особенно 
очевидной классовую сущность фашистской экономической политики.
Значительная часть рабочего класса продолжала сопротивление фашизму и после 
прихода его -к власти. Правда, масштабы этого сопротивления стали более 
ограниченными: не было уже движения «народных смельчаков», вооруженных 
столкновений массового характера на улицах и площадях. Хроника первого периода 
после прихода фашистов к власти отмечает в основном забастовки, которые 
преследовали, как правило, экономические цели и лишь объективно приобретали 
антифашистский политический характер. Эффективность борьбы против фашизма в то 
время в большой мере снижалась из-за разногласий между политическими партиями 
рабочего класса, которых после нового раскола социалистической партии в октябре 
1922 г. насчитывалось уже три: коммунистическая, социалистическая 
(максималисты) и унитарная социалистическая (реформисты).
Все они отнеслись к захвату фашистами власти как к событию, которое касалось 
прежде всего либералов и демократов. Руководство компартии, активно выступая 
против фашизма, в теоретическом плане ставило его на одну доску с буржуазной 
демократией. Почти с одинаковой враждебностью относились к фашизму и 
демократической буржуазии максималисты. Даже реформисты из УСП, которые 
неоднократно апеллировали к духовным и материальным ценностям буржуазной 
демократии, в своем воззвании к трудящимся заявили: «Это не наше поражение, а 
поражение демократии» 55. А реформисты из ВКТ сформулировали свою точку зрения 
следующим образом: «Рабочие организации остались в стороне от двух борющихся 
группировок. Их вмешательство в пользу одной из сторон поставило бы под угрозу 
независимость рабочего движения и в то же время помешало
___________________
55 «La Giustizia», 8.XI 1922.
68
 

процессу нормализации обстановки, которая становилась все более невыносимой» 56.

Но разница между правлением фашистов и правлением либералов давала себя знать с 
каждым днем все больше. И далеко не в последнюю очередь эту разницу пришлось 
почувствовать рабочему классу. Вот что писал, например, в своих воспоминаниях о 
первом периоде фашистской власти итальянский коммунист Марио Монтаньяна: 
«Формально ни одна из антифашистских партий не была распущена, в том числе и 
наша. Но если полиция обнаруживала хотя бы четырех или пятерых коммунистов, 
собравшихся вместе, она арестовывала их без долгих разговоров. Если 
чернорубашечники встречали где-либо коммунистов или социалистов, они подвергали 
их жесточайшим издевательствам, а затем передавали их в руки полиции. 
Продолжала существовать и антифашистская печать... В то время не существовало 
ни цензуры, ни права предварительного секвестра. Но в сельских местностях 
фашисты попросту уничтожали тиражи социалистических и коммунистических газет...
»57
После прихода фашистов к власти орудием их террора становится государственный 
аппарат, в том числе и прежде всего полиция.
Компартия в то время продолжала занимать сектантские, «левые» позиции по 
вопросам, связанным с созданием единого антифашистского фронта в Италии. 
Пройдет еще несколько лет, прежде чем удастся преодолеть «левый» уклон в ИКП. 
Но еще больше лет понадобится для того, чтобы от споров и разногласий по 
вопросам тактики перейти на более высокую ступень — к выработке новой стратегии 
рабочего движения против фашизма. Ни коммунисты, ни социалисты всех направлений 
не были еще готовы к единству на базе широкой антифашистской программы между 
собой и со всеми другими антифашистскими силами. Причем возможности их в этом 
направлении были ограничены не только непониманием новых задач исторического 
момента, но и объективными условиями, коренившимися в отсутствии действенных и 
активных сил антифашистского сопротивления в лагере итальянской демократии.
Было бы неправильно говорить, что фашизм был понят и поддержан во всех 
политических кругах либеральной и демократической буржуазии. Было в этих кругах 
и недовольство фашизмом, иногда довольно сильное. Но, как правило, оно 
сводилось к отказу от сотрудничества с фашизмом отдельных политических деятелей,
 как это было, например, с бывшим премьер-министром Ф. Нитти. От этого отказа 
до активной оппозиции, а тем более до борьбы против фашизма было очень далеко. 
Вот что писал
___________________
56 «Battaglie Sindacali», 9.XI 1922.
57 Монтаньяна M. Воспоминания туринского рабочего. М., 1951, с. 181—182.
69