| |
партии, как на основной резерв фаланги 95. Но приходилось до поры до времени
считаться и со «старыми» фалангистами, которых поддерживала Германия.
Дом сестры основателя фаланги Пилар Примо де Ривера в Саламанке стал своего
рода штаб-квартирой «старой» фаланги. Именно здесь состоялись переговоры между
посланцем Франко Серрано Суньером и представителем фалангистов Д. Ридруехо,
24-летним «хефе» («вождем») провинции Вальядолид. Фалангистам были обещаны
партийные посты и «теплые» места в административном аппарате, а также
сохранение принципов фалангистского движения, которые были «священными» для
Примо де
___________________
94 Переписка между Суньером и Эдильей нелегально издана в 1947 г. (цит. по:
Nellessen В. Op. cit., S. 200—201).
95 Цит. по: AlvarezPugaE. Op. cit., p. 179.
319
Ривера 96. Взамен фалангисты обещали свою поддержку. 4 августа 1937 г. был
опубликован декрет о структуре руководящих органов фаланги. Ее прежняя
структура в целом сохранялась, за одним весьма существенным исключением: вновь
было подтверждено положение декрета 19 апреля, что принцип выборности
«национального шефа» отменяется. Этот пост Франко, который уже был и
главнокомандующим, и «главой» государства, предпочел оставить за собой.
Новая фаланга не была прочным блоком. Мадридский корреспондент берлинской
газеты «Националь Цайтунг» даже в июле 1940 г. обращал внимание на то, что
«монархо-теократическая программа рекете находится в резком противоречии с
идеалами фашистов» 97. Генерал Аранда в беседе с полковником германского
генерального штаба Крамером в июне 1939 г. заметил: «Проведенное Франко
объединение национальных партий не дало желаемых результатов, так как здесь
столкнулись друг с другом огонь и вода, получилось объединение, в целом
представляющее компромисс бесспорно плохого свойства». В январе 1939 г.
правительственным декретом была введена обязательная форма для новой фаланги —
голубые рубашки, которые носили «старые» фалангисты, и красные береты —
принадлежность официальной формы рекете. Аранда, смеясь, рассказывал Крамеру,
«как одни ходят с поднятым воротником пиджака, дабы спрятать форменную рубашку
другой партии, а другие, наоборот, выставляют напоказ рубашку, но зато носят
под мышкой красный берет, чтобы его не заметили. Уже по одним этим внешним
мелочам убеждаешься, что о каком бы то ни было единстве не может быть и
речи» 98.
Среди членов новой фаланги не было единства и в вопросе о месте католической
церкви. Хотя большинство «старых» фалангистов выступали как антиклерикалы 99, в
фаланге было немало и тех, кто в свое время с удовлетворением воспринял
интервью М. Эдильи, опубликованное в «Арриба» 6 января 1937 г., где он
противопоставлял «языческий культ отечества и расы» в иностранных фашистских
движениях «религиозному духу, который так хорошо согласуется с нашими
традициями». Однако и те и другие твердо были убеждены, что «националистическая
Испания» должна стать «идеологически ориентированным обществом», где
определяющей формой идеологии призван быть фашизм. Франко и его ближайшее
окружение, возлагая большие надежды на фалангу в будущем, напротив, полагали,
что пока «только католическая церковь является в какой-то мере объединяющей
___________________
96 Serrano Suner R. Op. cit., p. 42.
97 «National Zeitung», 9.VII 1940.
98 Документы министерства иностранных дел Германии, вып. III. Германская
политика и Испания (1936—1943 гг.). М., 1946, с. 63.
99 См.: Rama С. М. Ideologia, regiones у clases sociales en la Espana
contemporanea. Montevideo, 1963, p. 38.
320
связью» 100 и что новые институты должны быть проникнуты специфическим духом
католицизма, а сама Испания может быть только католическим государством.
Католическая церковь вновь получила огромные привилегии. В школу было
«возвращено» распятие, иными словами, восстановлено церковное преподавание.
Первым франкистским министром просвещения стал карлист Педро Саенс Родригес, а
с 1939 по 1951 г. этот пост неизменно занимал Хосе Ибаньес Мартин, в прошлом
депутат кортесов от СЭДА и ревностный католик. И фаланге пришлось смириться с
тем, что ей не была дана монополия на «духовную жизнь» и идейное воспитание
молодого поколения.
Не было единомыслия и в отношении к монархии. Многие «старые» фалангисты
отрицательно относились к восстановлению монархии, в то время как карлисты и
прочие монархисты противились созданию корпоративного авторитарного
немонархического государства. И все же объединенная фаланга не была лишь
искусственным соединением абсолютно разнородных элементов, как считает весьма
влиятельный либеральный испанский историк С. Мадарьяга 101.
В течение всей гражданской войны и последующего десятилетия центробежные
тенденции отдельных компонентов новой фаланги проявлялись весьма незначительно.
Ее члены были едины в своей ненависти к республиканской Испании. Эта ненависть,
умело подогреваемая теми, кто желал всеми средствами отстоять классовые
привилегии землевладельческой аристократии и финансовой олигархии,
цементировали эту партию сторонников диктаторского режима. В равной степени
|
|
