предупреждали патриотов, которым грозил арест, с риском для жизни создавали 
внутри административных органов и даже в самой полиции (включая и генеральную 
дирекцию национальной полиции Виши) группы активного сопротивления. Ни одно 
государственное формирование не понесло в тот период столько жертв, как полиция.
 В управлении гестапо был создан даже специальный отдел для наблюдения за 
французской полицией. Этот отдел, возглавляемый штурмбаннфюрером СС Хорстом 
Лаубе, стал причиной многочисленных арестов и высылок полицейских, но ему не 
удалось обезглавить сеть сопротивления, созданную внутри французских служб. 

С весны 1943 года гестапо потребовало, чтобы назначения и перемещения всех 
сотрудников полиции, вплоть до поста главного комиссара, сообщались его отделу 
II Пол. Однако основная антинацистская деятельность концентрировалась на менее 
высоком иерархическом уровне. 

Растущая активность "маки" начинала беспокоить гестапо. 

В середине ноября 1943 года произошло то, что немцы назвали "разводом Петена с 
Лавалем". Абец ориентировался только на Лаваля, считая, что именно он реально 
управляет страной. Однако в ряде докладных гестапо сообщалось, что движение 
Сопротивления может попытаться похитить Петена, что произвело бы серьезное 
дестабилизирующее воздействие на французскую общественность. По сообщениям 
других информаторов из непосредственного окружения главы государства, Петен 
имел якобы намерение покинуть и правительство, и Виши, как ему советовали 
некоторые деятели. Такой поворот событий был нежелателен для немцев, и Оберг 
приказал принять строжайшие меры "охраны" Петена, получившие кодовое название 
"операция "Лисья нора". Было проведено тщательное "прочесывание" окрестностей 
Виши, и все сомнительные лица были либо высланы, либо арестованы. Вокруг города 
возник защитный пояс; специальные посты, установленные на всех дорогах, 
позволяли контролировать въезды и выезды. Наконец, по всей округе были 
разбросаны посты орпо. Все эти меры были уже пущены в ход, когда из Германии 
без всякого предупреждения под именем д-ра Вольфа прибыл Скорцени со своей 
специальной командой. Наделенный неограниченными полномочиями, он получил 
задание обеспечить прикрытие Виши и мог принимать любые необходимые меры с 
единственным условием - информировать о них командующего вооруженными силами на 
Западе фон Рундштедта. Скорцени ознакомился с мероприятиями, проводимыми в 
рамках операции "Лисья нора", и одобрил их. Он внес лишь некоторые дополнения, 
касающиеся прикрытия аэродрома Виши, "на случай, если англичане вздумают 
послать за Петеном самолет"(!). Затем он вернулся в Берлин. 

В конце 1943 года Оберг настойчиво проталкивал во французские структуры власти 
нужного ему человека. Он давно уже остановил свой выбор на Дарнане, тесно 
связанном с милицией и войсками СС. Оберг считал, что милиция "была движением, 
во многом схожим с движением СС, и могла дать толчок развитию новых сил внутри 
французской полиции". Поэтому он всегда покровительствовал Дарнану и помогал 
его организации. В конце лета 1941 года генерал СС Бергер пригласил Дарнана и 
его секретаря Галле совершить учебную поездку в Германию. После этого Дарнан 
стал частым гостем Оберга, а осенью был назначен "почетным" оберштурмфюрером 
французских войск СС. Обергу было поручено сообщить ему об этом назначении. 

К тому времени Оберг, Кнохен и военные начали сомневаться в лояльности 
генерального секретаря Буске. Они уже не раз намекали Лавалю на необходимость 
заменить его кем-нибудь политически более лояльным. Разрыв Петена с Лавалем, 
завершившийся в конце ноября, потребовал определенных перемен в распределении 
министерских портфелей. Оберг настаивал, чтобы Лаваль воспользовался случаем и 
отделался от Буске, заменив его Дарнаном, поскольку возглавляемые им силы 
милиции были уже официально признаны в качестве "вспомогательной полиции". 

Лавалю не очень хотелось назначать Дарнана, который не раз нападал на него как 
на "друга франкмасонов" и бывшего "столпа" Третьей республики. Он предпочел бы 
выдвинуть на место Буске бывшего окружного префекта Марселя Лемуана, но, в 
конце концов, вынужден был уступить и назначил Лемуана государственным 
секретарем внутренних дел вместо также уволенного Жоржа Илэра. 

29 декабря Рене Буске оставил свой кабинет в генеральной дирекции национальной 
полиции. Перед своим уходом он приказал уничтожить некоторые досье, не желая, 
чтобы они попали в руки его преемника. Через день, 31 декабря, Дарнан 
обосновался в дирекции чуть ли не один среди опустевших кабинетов. Таким 
образом, в последний день года был совершен, возможно, самый тяжкий по своим 
последствиям акт за все время существования режима Виши. Поручив дело 
поддержания порядка человеку, принадлежавшему к определенной партии, 
руководителю ее экстремистского крыла, злодеяния которого были широко известны, 
правительство распахнуло дверь для самых худших злоупотреблений, открыто 
остановило свой выбор на нацистской модели. Как и рассчитывал Оберг, милиция 
стала вести себя как французская организация СС, а через несколько месяцев была 
полностью включена в ряды армии Гиммлера. 

Рене Буске, который после этого переехал в Париж, подвергся строгой слежке. 6 
июня 1944 года, в день высадки союзников, он был арестован в Париже, а его отец 
заключен в тюрьму в Монтобане. Через две недели последнего выпустили, тогда как 
бывший генеральный секретарь полиции остался в заключении.