мин. взрыв серьезно повредил синагогу на улице Турель; в 3 час. 40 мин. - взрыв 
на улице Нотр-Дам де Назарет; в 4 час. 30 мин. - большая синагога на улице 
Виктуар; в 5 час. - улица Сент-Изор; в 5 час. 15 мин. улица Коперника. Если 
прибавить к этому бомбу на улице Павэ и еще одну в частной молельне на авеню 
Монтеспан, то всего было семь взрывов, устроенных в одну ночь под носом у 
патрулей вермахта. Были даже довольно серьезно ранены двое солдат вермахта, 
совершавшие круговой обход, а осколки повредили соседние здания. 

Делонкль{16} был горд подвигом своих старых кагуляров. В самом деле, 
потребовалось много "храбрости", чтобы ночью заложить бомбу у столба ворот и 
сразу же убежать. Томас ликовал. Но этот подвиг, достойный СА в ее лучшие 
времена, имел неожиданные последствия. Уже 6 октября Штюльпнагель знал авторов 
акции и направил в ставку жалобу, что оберштурмфюрер Зоммер, действуя по 
приказу Кнохена, снабдил "французских преступников" взрывчаткой, доставленной 
из Германии, чтобы произвести эти взрывы. 

21 октября 1941 года письмо со штемпелем военной администрации ставки 
командования в Париже было направлено шефу секретной полиции СД в Берлине, то 
есть Гейдриху. После напоминания об акции, в которой было ранено два солдата 
вермахта и несколько французов, в письме говорилось: 

"Эти взрывы были произведены французами из окружения Делонкля. Оберштурмфюрер 
СС Зоммер передал взрывчатые материалы исполнителям акции. Оберштурмфюрер СС 
Зоммер знал о времени взрывов и о способе, каким они будут произведены. Он 
находился в контакте с исполнителями акции непосредственно перед ее 
осуществлением. Оберштурмфюрер СС Зоммер действовал по приказу начальника 
парижской службы секретной полиции СД оберштурмбаннфюрера СС Кнохена. Последний 
изложил содержание этого дела в прилагаемом докладе, адресованном 4 октября 
1941 года военному коменданту. Он изложил дело неточно как в объективном, так и 
в субъективном отношении, изобразив его как чисто французскую акцию". Кнохена 
упрекали прежде всего в том, что за 24 часа до акции, о подготовке которой он 
знал, он заявлял, что меры, принятые военным командованием, плодотворны и что 
все спокойно. Ранее тоже совершались разного рода покушения и всегда 
принимались ответные меры наказания. "Исполнители и инициаторы взрывов 2 и 3 
октября прекрасно знали, что жертвами будут невинные люди и все это приведет к 
самым серьезным политическим последствиям". 

Опасности последних удалось избежать благодаря быстрому выявлению организаторов 
акции, но престиж оккупационной армии был подорван, так как французская полиция 
уже раскрыла истину. Наконец, составитель письма (вероятно, д-р Бест) 
сформулировал свою подлинную цель: 

"Ответственность за меры, принятые зондеркомандой секретной полиции СД, и за 
поведение этой зондеркоманды должен взять на себя ее руководитель, даже если он 
сам и не участвовал ни прямо, ни косвенно в этой акции. Поэтому следует 
настаивать на смене руководства зондеркомандой ввиду политической важности дела 
и его влияния на политическое положение германской администрации. По этой 
причине главнокомандующий германской армией просит, чтобы бригадефюрер СС Томас 
был снят со своего поста. Командование вермахта предполагает, что берлинские 
службы согласятся с ним в том, что д-р Кнохен и Оберштурмфюрер СС Зоммер, 
которые участвовали в этой акции, не будут больше использоваться на 
оккупированных территориях". 

Используя до конца ошибку своих конкурентов, Штюльпнагель надеялся их устранить.
 Соболезнование, выраженное французам, которые едва не понесли незаслуженное 
наказание, кажется неуместным, если вспомнить, что в тот самый день, когда было 
подписано это письмо, шестнадцать заложников, тоже совершенно невиновных, пали 
под пулями взвода солдат в Нанте и что на следующий день двадцать семь других 
заложников были расстреляны в Шатобриане. 

В административном отношении (единственная сфера, где нацисты были щепетильны) 
Штюльпнагель проявил благоразумие. Кнохен был слишком ценен, и не могло быть 
речи о том, чтобы расстаться с ним. Генерал Томас был более уязвим, несмотря на 
высокую протекцию его "зятя", который и предложил решение, удовлетворившее 
всех: Томас попросил об отставке. Через несколько дней он отбыл в качестве шефа 
секретной полиции СД на оккупированные территории на Востоке и оказался в Киеве.
 

Кнохен снова стал единственным хозяином положения во главе полицейской службы 
без власти, под бдительным наблюдением военных. Тем не менее его интеллект и 
ловкость позволили ему победоносно выйти из затруднительного положения. 

3. Гестапо одолевает армию 

Оппозиция военных, основанная на соперничестве, опиралась также и на различие в 
доктринах. 

Статья 3 соглашения о перемирии, подписанного 22 июня в Ретонде, изложена 
довольно двусмысленно: "В оккупированных районах Франции германский рейх 
осуществляет все права оккупирующей державы. Французское правительство