Я выпрямляюсь, делаю глубокий вдох. Острая боль обжигает меня всего с головы до 
пят. Только теперь я чувствую, как сильно стукнулся о рычаг люка.

— Они ушли! — говорит командир, — Глубина тридцать метров!

— Черт! — бормочет штурман.

Командир стоит посреди поста управления, руки засунуты в карманы, фуражка 
сдвинута на затылок:

— Они засекли нас. Будем надеяться, что они не навалятся всем скопом.

Затем поворачивается к шефу:

— Нам пока лучше побыть внизу.

И, обращаясь ко мне:

— Я говорил вам вчера — они точно знают, когда мы выходим в море. Похоже, у нас 
неприятности.

Моя вторая воздушная тревога случилась спустя несколько часов, когда вахту 
стоял штурман. Он ревет «Воздух!» и на сорока пяти градусах на толщине большого 
пальца от горизонта я различаю точку на сером фоне. В следующее мгновение я уже 
лечу вниз по металлической лестнице, направляя свое падение обеими руками и 
ногами.

Штурман орет: «Погружение!»

Я вижу, как он повис всем телом на маховике, запирающем люк, и пытается 
нащупать носком точку опоры. Наконец он плотно задраивает люк, повернув 
шпиндель.

— Пятая! — Третья, обе цистерны! — Первая! — бурлящая вода заполняет цистерны 
плавучести.

— Самолет на сорока пяти градусах, дистанция три с половиной километра. 
Направление не прямо на нас! — докладывает штурман.

Воздухозаборники и выпускные отверстия дизелей наглухо задраены, оба 
электрических двигателя подсоединены к валам гребных винтов. Они работают на 
полную мощность. Гул дизелей сменяется гудением вибрирующих электродвигателей.

Мы затаили дыхание.

— Лодка быстро погружается, — докладывает шеф, и тут же отдает приказание, — 
Продуть балластные цистерны!

Когда лодка находится на поверхности, эти цистерны заполнены водой, чтобы 
увеличить ее осадку, а так же помочь преодолеть силу поверхностного натяжения 
при экстренном погружении. Их водоизмещение — пять тонн. Они делают лодку 
тяжелее на пять тонн. С шумом, похожим на грохот взрыва, в них подается сжатый 
воздух, вытесняющий воду с оглушительным свистом.

Почему они не сбрасывают бомбы!?

На полное погружение у нас ушло не более тридцати секунд. Но на том месте, где 
мы ушли под воду, вода будет бурлить еще почти целых пять минут. Именно в эти 
водовороты Томми предпочитают сбрасывать свои глубинные бомбы.

По-прежнему ничего!

Старик с шумом выдыхает из себя воздух. Штурман следует его примеру, но не так 
громко. Помощник по посту управления слегка кивает мне.

На восьмидесяти метрах шеф уверенно при помощи горизонтальных рулей сначала 
задирает нос лодки вверх, затем опускает его.

— Лодка выровнена! — докладывает он теперь, — Задраить выпускные клапаны!

Мы остаемся на этой глубине в течение добрых пяти минут, пока, наконец, Старик 
не поднимает нас на перископную глубину. Оба руля глубины круто повернуты вверх,
 обороты электродвигателей уменьшены наполовину.

Следующая команда озадачивает меня. Шеф приказывает наполнить водой цистерны, 
хотя лодка поднимается вверх. Хотя залили не слишком много воды, смысл команды 
мне не понятен. Мне приходится как следует поломать голову, пока я не 
сообразил: когда мы поднимаемся, лодка раздувается, так как давление на ее 
корпус уменьшается. Следовательно, сила, выталкивающая лодку наверх,