– Всё в порядке, – заявил Шультце, после того как быстро пробежал по бумагам.

Шведское судно продолжило путь, приспустив свой голубой флаг с жёлтым крестом в 
дружеском приветствии.

На следующий день увидели ещё одно судно. Снова выстрел перед носом. Но на этот 
раз капитан не остановился. Напротив, чёрное облако дыма вырвалось из трубы. 
Машинисты поддали пару, и было очевидно, что судно хочет уйти на максимальном 
ходу.

– Что ж, раз вы так, – пробурчал Шультце, – то мы с вами поговорим иначе – 
прямо, откровенно и во весь голос.

Следующий выстрел 88-миллиметрового орудия пришёлся точно в цель.

Незнакомец выдохнул облако дыма и застопорил ход. Но его радиостанция 
продолжала работать, непрерывно посылая сигналы SOS. Какая-нибудь британская 
радиостанция принимала эти сигналы и передавала дальше. А тем временем команда 
стала спускать шлюпки.

Шультце не стал больше стрелять. Он не хотел рисковать и попасть в качающиеся 
на волнах рядом с судном спасательные шлюпки. С переваливающейся с борта на 
борт подводной лодки, орудия которой не были оборудованы соответствующей 
системой управления огнём, можно было положить снаряды среди шлюпок.



Наконец команда отошла на шлюпках от своего судна на безопасное расстояние.

В 12.28 торпеда разломила надвое это судно с гордым названием «Ройал Септр» 
(«Королевский скипетр»). Судно исчезло в глубине и с ним – его бесстрашный 
радист.

– Снять головные уборы, моряки! – приказал Шультце, глубоко тронутый. – Теперь 
вы знаете, кто наш настоящий противник. Его имя – Героизм, когда речь идёт о 
чести флага. И раз он готов встретить любую опасность и, если надо, умереть, то 
он не пощадит и нас.

Юные лица подводников, которые за минуту до этого сияли от радости и гордости, 
сделались серьёзными и задумчивыми.


* * *

«U-48» некогда было заниматься судьбой спасающихся, потому что с борта заметили 
две торчащие на горизонте иголочки и пучок дыма. Шультце направился в ту 
сторону. Надо было постараться перехватить неведомое судно.

– Мы, может, вначале смогли бы сделать что-нибудь для команды этого судна, 
командир? – спросил вахтенный офицер, и в голосе его послышались нотки 
неодобрения, которых он и не пытался скрыть.

– Так и сделаем, – ответил Шультце и дружески кивнул офицеру.

Но, странное дело, он не сделал попытки изменить курс, и лодка продолжала идти 
к другому транспорту. А тот, не ведая ни о чём, шёл навстречу лодке.

Предупредительный выстрел, приказ: «Стоп!»

Британское судно подчинилось сразу. Команда стала суетиться у бортов, спуская 
шлюпки. Радиостанция судна хранила молчание.

«U-48» подошла на расстояние голоса к шлюпкам, и Шультце сказал капитану, что 
тут рядом на шлюпках команда судна, которое он только что потопил.

– Идите и подберите своих соотечественников, капитан. Забирайтесь обратно на 
судно и идите к точке, где затонуло то судно.

Капитан был изумлён. Он стоял в шлюпке и не мог решиться. Он думал, что за этим 
скрывается что-то недоброе.

– Чёрт возьми, я говорю вам, идите и подберите команду с «Ройал Септр». Я 
потопил его, говорю вам, вон там! – сердито закричал Шультце и махнул рукой в 
направлении потопленного судна. – С вами ничего не случится. И с вашим судном.

Наконец те поняли. Они быстро вернулись на судно, на борт британского 
транспорта «Браунинг» водоизмещением 5 000 тонн.

Это произошло в тот же день, когда была потоплена «Атения», по поводу чего 
мировая пресса, не ведая о том, что в действительно произошло, поносила немцев