потоку живой силы, материалов и техники через океан и уменьшить напряжённость 
на Восточном фронте, а также остановить помощь Востоку. Эти лодки, которые, 
помимо различных других инноваций, имели автоматическую перезагрузку торпедных 
аппаратов и дополнительные систерны для быстрого погружения, так что лодки 
могли погружаться на глубину 140 метров за тридцать секунд, а также достигать 
глубины, на которой все до тех пор известные противолодочные средства были 
бессильны, должны были приступить к операциям в ноябре. Но эти сроки не удалось 
выдержать. Для того чтобы повысить безопасность команд и избежать крушения 
самых больших надежд на успех, связанных с ними, было сочтено, что эти лодки 
приступят к боевым действиям не раньше весны 1945 года. Новые трудности 
возникли после того, как рухнул финский фронт и русские подводные лодки смогли 
угрожать германским учебным группам.

Метод подводного движения Вальтера был идеален для всех новых лодок. Первая 
серия таких лодок, XVIIb, наконец была принята в строй. Но возник дефицит с 
пергидролем. Потребности в пергидроле для ВВС и ракет «Фау», возросли до 
астрономических пределов, и два завода по производству пергидроля не могли 
удовлетворить этих запросов. Если бы компетентные власти уделили больше 
внимания производству пергидроля в начале войны, ситуация была бы совершенно 
иная. Сверхмалые лодки тоже встретились с растущими трудностями и даже близко 
не подошли к тому успеху, которого от них ожидали. Время, выделявшееся для 
подготовки команд этих лодок, было, как оказалось, явно недостаточным.

Большинство боевых подводных лодок старого типа, часть из которых оборудовали 
шнорхелями, направили на норвежские базы.



* * *

Подводные лодки, базировавшиеся в Норвегии, обнаружили конвой в Россию, и на 
сей раз подводники подумали, что смогут добиться успеха.

«U-1163» (командир Бальдун), серии VIIc, ещё не оборудованная шнорхелем, также 
вошла в контакт с конвоем, но в плохую погоду была отогнана самолётами эскорта. 
Тогда лодка пошла наперерез к русским берегам. Русский эсминец перерезал ей 
курс и открыл огонь из орудий. Лодка применила «Zaunkoenig», и успешно: русский 
эсминец затонул.

Около полуночи Бальдун, который погрузился после потопления русского корабля, 
всплыл для зарядки батарей. Лодка уже была готова погрузиться – вся команда 
стояла по местам к погружению, – как неожиданно из тумана метрах в 250 по 
правому борту появился британский эсминец.

Вражеский корабль сразу открыл огонь, один из снарядов взорвался в десятке 
метров по носу. На какой-то момент люди на лодке остолбенели, но быстрые 
приказы Бальдуна снова привели их в чувство.

– Полный вперёд! Торпедный аппарат номер пять, приготовить к выстрелу! Лево на 
борт! Номер пять товсь!

Но теперь лодка и эсминец, который намеревался протаранить лодку, находились 
так близко друг от друга, что выпускать торпеду было бессмысленно. Быстрым 
изменением курса Бальдуну удалось избежать тарана, и эсминец на двадцати пяти 
узлах проскочил метрах в пятидесяти за кормой. Эсминец совершил манёвр право на 
борт, чтобы протаранить лодку в левый борт.

Благодаря опытной команде командиру удалось хотя и не избежать тарана, то по 
крайней мере уменьшить его последствия. Бальдун отвернул вправо, и эсминец 
ударил в левый борт прочного корпуса вскользь, под острым углом. Прочный корпус 
не пострадал. Эсминец проскрежетал по всему борту подводной лодки. Три минуты, 
прошедшие с момента появления эсминца, можно было назвать мирными по сравнению 
с одной минутой, которая последовала.

В течение этой минуты эсминец и подводная лодка были как бы пристёгнуты друг к 
другу, идя полным ходом. С лодки видели британских артиллеристов, слышали 
команды британского командира. С кормы эсминца сыпались глубинные бомбы, 
которые заставляли лодку подпрыгивать в воде, пулемёты лодки поливали эсминец, 
но без толку.

Лодка сотрясалась и подрагивала мелкой дрожью.

От сильного удара лодка накренилась на 30 градусов вправо, потом постепенно 
выровнялась, и британцы с немцами оказались совсем рядом. С мостика лодки можно 
было чуть ли не дотянуться до леерного ограждения эсминца. Вода кипела, дизеля 
ревели. Крики, команды, пистолетные выстрелы, облака чёрного и белого дыма 
дополняли картину настоящего ада.

Счастье для лодки, что она была ниже эсминца и его орудия не могли быть 
применимы в такой ситуации. Но на носу эсминца был установлен 20миллиметровый