даже временно 
переименовало ее из дивизии «Рейх» в боевую группу «Рейх» («Кампфгруппе Рейх»). 
Получив три тысячи человек свежего пополнения для своих выбитых почти что 
подчистую батальонов, полк СС «Дер Фюрер» был преобразован в мотопехотную часть.


       Ржевское сражение по своим масштабам и количеству задействованных в нем 
войск не уступало Сталинградскому. В этой грандиозной битве, единодушно 
именуемой всеми ее уцелевшими участниками беспримерной даже в истории 
Европейской Гражданской войны «мясорубкой», были уничтожены три советскиие 
армии. Однако это сражение, длившееся четырнадцать месяцев и фактически 
проигранное Г.К. Жуковым, советские историки предпочли забыть (тем более, что 
немцы не были выбиты войсками Красной армии из Ржева, а ушли оттуда сами). Но 
это так, к слову...

       В марте 1942 года боевая группа СС «Рейх» была возвращена на фронт для 
дальнейшего участия в боевых действиях и заняла позиции на берегу Волги. В 
конце марта частям боевой группы пришлось отбивать очередное неприятельское 
наступление, закончившееся только в начале апреля. В ходе его отражения полк СС 
«Дейчланд» принял участие в боях в крайне неприятной местности, названную 
эсэсманом Георгом Швинке однимиз немногих уцелевших участников этих боев, 
«Штифельвальд (Сапожный лес)». Как вспоминал позднее Георг Швинке, один из 
немногих уцелевших «вся местность вмиг стала совершенно коричневой» от шинелей 
наступавших на немцев советских солдат. «Эта масса катилась на нас, как волна, 
грозя захлестнуть и затопить наши жиденькие цепи, но, в отличие от обычной 
манеры «Иванов» наступать с огрушительным криком «Ура!», они на этот раз 
надвигались на нас в гробовом молчании – и вот это-то было особенно страшно».

       В ходе этих боев гренадеры полка СС «Дейчланд» отбивали одну советскую 
массированную атаку за другой. Как вспоминал позднее Швинке, красноармейцы 
«валились целыми рядами, громоздя целые горы трупов перед нашими позициями. Те 
из них, что шли в первых рядах, в большинстве своем вообще не имели винтовок – 
похоже, их гнали на убой, как пушечное мясо, чтобы мы израсходовали на них все 
наши боеприпасы, понимаете?».

       Расстрелявшим все свои патроны по наступающим красноармейцам, «зеленым 
эсэсовцам» пришлось вступить с ними в жестокий рукопашный бой. «И лишь под 
самый конец», как вспоминает Швинке, красноармейцы, «видимо, решив, что уж 
теперь-то мы наверняка израсходовали все наши боеприпасы на их пехоту, пустили 
в ход танки, неуклюже двинувшиеся на нас, как какие-то ревущие, допотопные 
чудовища».

       В том бою полк СС «Дейчланд» оказался на грани поголовного физического 
уничтожения. Его спасло только неожиданное появление в небе пикирующих 
бомбардировщиков «Люфтваффе». «В тот день наши пилоты поработали на славу», с 
удовлетворением вспоминал Швинке. «Они щелкали танк за танком, как орешки! 
Чистая работа, ничего не скажешь! Русские танки так и разлетались на куски. 
Прежде чем я вжался лицом в грязный снег, я успел увидеть, как бомба угодила 
одному танку прямо под брюхо и подорвала его». По завершении воздушного налета 
«штук» на поле боя появились немецкие танки и самоходки. С их помощью жалким 
остаткам полка СС удалось отбить советскую атаку, а дивизии – стабилизировать 
свою линию обороны. 



       «Сапожный лес»
       

       Молитесь, чтобы не случилось бегство ваше зимою…ибо
       тогда будет великая скорбь, какой не было от начала мира 
       доныне и не будет...

       От Матфея святое благовествование, 24.


       В конце боя Швинке был ранен в ходе артиллерийского обстрела, причем 
«сам вырвал осколок снаряда из собственного черепа». Раненый почти одновременно 
пулей в правую ногу, он кое-как доковылял до штаба своей роты, где его командир 
попытался стянуть с раненой ноги Швинке сапог. Однако раненая нога настолько 
распухла, что стянуть с нее сапог не было никакой возможности. Тогда офицер, 
как вспоминает Швинке, «недолго думая, разрезал мой сапог своим окопным 
кинжалом, и я увидел, как из моей ноги сразу хлынула кровь, а цвет у ноги был 
иссиня-черный… ногу-то я отморозил, но кровь из ноги все равно хлестала, как из 
свежезарезанной свиньи...». Швинке было велено отправить в госпиталь на лечение,
 но «поскольку поблизости не было ни госпиталя, ни военврача, ни даже фельдшера,
 мне пришлось самому, на одной ноге, выбираться из этого чертова «сапожного 
леса».

       Наконец, в начале апреля 1942 года, советское контрнаступление выдохлось,
 дав германским войскам, с величайшим трудом удерживавшим линию фронта на 
Востоке, небольшую передышку и возм