— Это верно, — подтвердил Шмидт. — В ближайшие дни Гот должен получить еще и 
17-ю танковую дивизию.

Паулюс задумался. Когда адъютанты ушли и остались только начальники отделов, он 
сказал:

— Я перестаю понимать верховное командование. Видимо, оно не извлекло никаких 
уроков из тяжелых поражений последних недель. Состав армии Гота — потрясающий 
пример того, как по-прежнему безответственно недооценивается сила Красной Армии.
 Адам рассказывал мне, что немногих прибывающих дивизий еле-еле хватает для 
того, чтобы прикрыть ежедневно возникающие бреши на участке Чира.

— По моему мнению, — добавил я, — наши войска не смогут удержаться на нижнем 
Чире. До сих пор русские прощупывали нас своими авангардами. Мы могли их 
отражать только при крайнем напряжении сил. В случае вражеского наступления 
крупными силами фронт на Чире быстро развалится. Но это создаст угрозу армии 
Гота с фланга. У нее уже не будет путей для отступления.

Паулюс кивнул.

— Будем верить, господа, что главное командование вовремя подбросит резервы.

Обратившись ко мне, Паулюс сказал:

— Командование армии уже представило группе армий «Дон» свои предложения 
относительно прорыва из котла. Эльхлепп вас ознакомит с ними.

С этими словами Паулюс поднялся с места. Мы простились с ним. Я проводил 
начальника оперативного отдела в его убежище, расположенное всего в нескольких 
шагах.

Была морозная зимняя ночь. Эльхлепп заметил скептически:

— Откровенно говоря, я не возлагаю больших надежд на операцию Гота.

— Вы же были здесь с самого начала, Эльхлепп, в непосредственном контакте с 
войсками. Для меня все еще непостижимо, почему армия тотчас же не пробивалась 
на юго-запад. Это ведь, безусловно, еще было возможно первые два-три дня.

— Мы этого именно и хотели. Вы не пережили здесь вместе с нами эти страшные дни.
 День за днем мы просили по радио разрешения на прорыв. Группа армий «Б» 
поддержала наше обращение. Гитлер и Главное командование сухопутных сил его 
отклонили. В конце концов группа армий «Б» поддержала приказ высшего 
командования. Это было настоящее соревнование в силе между армией и высшими 
инстанциями. Будучи слабее, мы проиграли. Главное командование сухопутных сил 
претендует на то, что оно может лучше оценить обстановку в котле, чем 6-я армия,
 которая в нем застряла. Гитлер точно определил, где должна проходить западная 
и южная линии обороны котла. В линии обороны, обозначенной в приказе Гитлера, 
ни один окоп, ни одно селение, ни один рубеж нельзя оставить без его разрешения.
 Мы теперь лишь хорошо оплачиваемые унтер-офицеры.

В своей рабочей комнате полковник протянул мне папку с бумагами:

— Читайте.

То были упомянутые Паулюсом предложения армии. Содержание их сводилось к 
следующему:

1. Видимо, 4-я танковая армия не располагает достаточными силами для того, 
чтобы полностью разорвать кольцо вокруг Сталинграда. Если же она не достигнет 
своей цели, то шансы на прорыв значительно ухудшатся. Хотя бы по причинам, 
связанным со снабжением, 6-я армия не сможет долго оказывать сопротивление.

2. В данный момент нельзя предвидеть, как и когда стабилизируется наш 
прорванный фронт на Дону. Даже если наступление 4-й танковой армии будет 
удачным, армии Гота угрожает опасность оказаться отрезанной.

3. Основываясь на такой оценке обстановки, командование 6-й армии просит 
разрешить прорыв из котла на юго-запад, согласованный во времени с наступлением 
4-й танковой армии, с которой она соединится юго-западнее Сталинграда. По своей 
боеспособности 6-я армия может справиться с этой задачей, захватив с собой 
раненых. Высшее командование получит в свое распоряжение резервы для 
развертывания нового фронта.

То была, на мой взгляд, верная, реалистическая оценка ситуации. Я сказал об 
этом Эльхлеппу, но выразил сомнение: можно ли теперь еще осуществить пункт 
третий.

— Этот вопрос, конечно, трудно решить, — ответил начальник оперативного отдела.
 — Представляя наши предложения, мы хотели прежде всего добиться, чтобы там