стали перешли бы в наши руки, а это увеличение экономического значения Германии 

укрепило бы и наши политические позиции, а также повлияло бы на все другие 
отрасли германского экспорта.

Повышения ценности Циндао следовало ожидать также и потому, что поблизости от 
него совершенно не было естественных гаваней, а постройка железных дорог могла 
превратить его в порт, обслуживающий Пекин и даже (что я не сразу учел) линию 
на 
Москву через Иркутск; это обеспечило бы наиболее удобное сообщение между 
Европой 
и Австралией через Восточную Азию. Шаньдуньская дорога соединила Циндао с его 
отсталым хинтерландом. Перед нами открывались неограниченные возможности 
хозяйственного расцвета.

Восстания в Китае принудили нас к ведению так называемой боксерской войны и 
обнесению нашей территории валом длиной в пять километров (он простирался от 
одного водного пространства до другого). Этим путем мы избежали 
непосредственного соседства с Китаем и предотвратили распространение 
беспорядков 
к вящему удовольствию богатых китайцев, множество которых явилось на нашу 
территорию. В отличие от Гонконга китайцев поселили в особом квартале; возможно,
 
впрочем, что наличие зажиточных китайцев заставило бы нас отказаться от этой 
уступки европейцам. Туземцы вскоре прониклись верой в нашу справедливость; их 
город, которому мы предоставили широкую автономию, процветал.

Климат был сравнительно хороший, жизнь на взморье била ключом. С лихорадкой и 
тифом мы успешно боролись путем постройки водопроводной станции, а эпидемии, 
распространявшиеся в Китае, не могли проникнуть сквозь санитарный кордон, 
выставленный на боксерском валу. Мы улучшили санитарное состояние также и с 
помощью посадки деревьев. Наши работы по облесению местности сделались образцом 

для всего Китая, где дотоле не верили, что оголенная местность может вновь 
покрыться деревьями. Китайцы вырубили весь лес до последнего кустика, и в 
период 
дождей в земле возникали большие овраги. Вначале работы по облесению местности, 

почва которой была лишена перегноя, подвигались с большим трудом. Но успешное 
завершение этих работ позволило провести их и в других местах. Охрана лесов 
настолько импонировала китайцам, что они энергично принялись за изучение этого 
дела. Тогда мы организовали специальные училища, в которых обучали туземцев, 
что 
еще улучшило наши отношения с ними. В окрестностях города мы обучали жителей 
окулированию плодовых деревьев, которое еще не было известно в Китае; они 
массами являлись к нам за советом, шаньдунское садоводство стало расти. Первая 
в 
Восточной Азии современная бойня, построенная нами в Циндао, превратила нас в 
экспортеров мяса.

Мы старались поддерживать хорошие отношения с китайцами-чиновниками; наиболее 
благоразумные из них все больше склонялись к убеждению, что оккупация Циндао 
была для них благословением неба. Китайцы признали нас и явно склонялись на 
нашу 
сторону. Они ставили нас выше англо-саксов, возможно, потому, что сами были 
народом древней культуры. Я не считаю, что до войны мы отставали в реальных 
достижениях от англо-саксов; это относится и к колонизационной деятельности, в 
том числе и в Африке, где администрация могла бы, правда, действовать с большим 

размахом. Я не мог пойти на то, чтобы признать, будто имеется какая-либо 
мировая 
миссия, которую мы не могли бы выполнить лучше англо-саксов, если бы только 
были 
созданы необходимые материальные предпосылки. В немце было еще нечто от 
выскочки, и он не проявлял такой самостоятельности, как англо-сакс. Однако у 
нас 
все делалось так основательно, во всем царил такой порядок, что, несмотря на 
распоряжения сверху, рассчитанные лишь на мгновенный эффект, наши достижения 
распространялись само собой и на такие области, которые англичане считали своей 

монополией, например область колонизации, ибо с нами было еще немецкое 
трудолюбие.

Возвышение Циндао было, впрочем, скачкой с препятствиями особенно потому, что 
будущее сулило дальнейшее ускорение темпов развития. Немцы, проживавшие в Китае,
 
стали селиться в Циндао и привыкали рассматривать этот город как центр 
германизма.