неутомимо помогал мне с большим знанием дела. Наконец, я хочу поблагодарить 
также издателя - г-на д-ра Кеплера - за то, что он пошел мне навстречу и 
проявил 
интерес к этой книге.




Глава первая

В прусском военно-морском флоте





1


В годы моего детства от энтузиазма, с которым немцы относились к флоту в 
революцию 48-го года, не оставалось уже почти никаких следов, хотя Ясмундский 
бой 1864 года{1} принес новую вспышку этого энтузиазма. Сам я попал во флот не 
потому, что стремился к этому; это событие явилось невольным результатом того 
идеала образования, который составил себе мой отец, шедший впереди своего 
времени. Поскольку отец сам страдал от недостатка реальных познаний, он 
определил меня с братом не в гимназию, а в реальное училище нашего родного 
города Франкфурта-на-Одере, имея в виду перевести нас из последнего класса в 
другую школу. Однако реальное образование еще не достигло тогда достаточного 
развития, и школа имела много недостатков, от которых я, в известной мере, 
страдал всю мою жизнь. Наши учителя были такими допотопными, что язык их был 
нам 
совершенно непонятен. Учился я очень неважно, и к рождеству 1864 года имел 
посредственные отметки. Мой школьный товарищ Мальцан выразил намерение 
поступить 
во флот, и мне пришло в голову, что для родителей может явиться некоторым 
облегчением, если я присоединюсь к нему. Дома мое предложение было сначала 
встречено гробовым молчанием, но несколько недель спустя отец позвал меня к 
себе: мое подавленное состояние бросается в глаза, и раз уж мне втемяшилось 
поступить во флот, то мне не будут ставить никаких препятствий. Это явилось для 

меня полной неожиданностью, но что оставалось делать? Я сдержал свое слово. Ко 
всеобщему удивлению, я выдержал пятым вступительные экзамены в берлинское 
военно-морское училище (это случилось весной 1864 года, когда мне было 
шестнадцать лет) и стал моряком.

Как уже отмечалось, притягательная сила военно-морского флота была тогда 
невелика. В 1861 году пошел ко дну корвет "Амазонка", при этом погибли почти 
все 
находившиеся на нем гардемарины, которые на протяжении ряда лет должны были 
пополнять офицерский состав. На следующий год это событие уменьшило число 
заявлений о поступлении в военно-морское училище до трех. В тот год, когда я 
поступил в училище, приток заявлений оставался незначительным и наряду с 
десятью 
кандидатами, выдержавшими экзамен, пришлось условно принять почти столько же 
провалившихся. О том, насколько прусская интеллигенция созрела тогда для 
понимания необходимости создания флота, позволяет судить статья, появившаяся в 
журнале "Гартенлаубе", весьма характерная также для исконной немецкой привычки 
подходить ко всему с точки зрения внутренней партийной политики. Статья эта 
расписывала в стиле новеллы, как прусская юнкерская партия хотела уничтожить 
либеральный личный состав флота, для чего подкупила одного датского капитана, 
чтобы он протаранил "Амазонку". Автор этой злобной и наглой статьи, очевидно, 
не 
учел того факта, что большинство погибших гардемаринов сами были юнкерами. 
Принц 
Адальберт тщательно подбирал кадры будущих офицеров.

Впрочем, в первые годы моей деятельности мне еще приходилось чувствовать при 
защите судостроительных программ в парламенте, что некоторые консервативные 
круги относились к флоту с недоверием. Он считался нестаропрусским, 
конкурировал 
в известной мере с армией и при тогдашнем тяжелом положении сельского хозяйства 

и ожесточенной борьбе партий вокруг экономических вопросов казался слишком 
тесно 
связанным с торговлей и промышленностью. Отдельные представители крайней правой 

голосовали даже против второй судостроительной программы 1900 года - против 
"отвратительного флота", как выразился один лидер консерваторов, между тем как 
в 
среде либеральной буржуазии мы с самого начала имели наряду с упорными