было спешить, так как силы его быстро убывали. Он увидел за лесом луг и 
направился к нему, механически выключив двигатель. В тот же момент его сознание 

отключилось.

Мой брат летел в одноместном самолете. Никто не мог помочь ему. Он чудом 
приземлился и при этом серьезно не пострадал. Сознание, правда, вернулось к 
нему 
лишь в госпитале, и его отправили в Дуэ.

Странное чувство испытываешь, когда видишь своего брата сражающимся с 
англичанином. Например, однажды я видел, как на Лотара, который летел последним 

в эскадрилье, напал английский авиатор. Брат мог бы легко избежать боя. Ему 
надо 
было только сделать рывок вперед. Но он не сделал этого. Ему это даже не пришло 

в голову. Он не умеет отступать. Англичанин набросился на моего брата и стрелял 

в него. Лотар пытался набрать высоту, на которой находился англичанин, не 
обращая внимания на стрельбу. Неожиданно его машина рванулась вперед 
перпендикулярно земле, постоянно крутясь. Это было типичное падение, а не 
целенаправленный рывок. Неприятно видеть, как падает собственный брат. Мне 
пришлось постепенно привыкнуть к такому зрелищу, потому что это был один из 
трюков моего брата. Убедившись, что англичанин одерживает верх, он начал 
действовать так, словно его подбили.

Англичанин бросился за ним. Брат восстановил равновесие и через минуту оказался 

над своим врагом, который не мог так же быстро подготовиться к тому, что должно 

было произойти. Лотар поймал его, находясь в благоприятной позиции, и через 
несколько минут англичанин пошел вниз, охваченный пламенем.

Однажды я стоял на земле неподалеку от бензобака, в котором было 100 литров 
бензина. Он взорвался и загорелся. От него шел такой жар, что на расстоянии 10 
метров нельзя было находиться. Можно себе представить, как впереди, в полуметре,
 
взрывается бак, наполненный большим количеством дьявольской жидкости, а 
воздушный поток, создаваемый пропеллером, гонит пламя тебе в лицо. Уверен, что 
в 
этом случае теряешь сознание в первый же момент.

Но иногда действительно случаются чудеса. Однажды я видел падающий горящий 
английский аэроплан. Огонь вырвался на высоте 500 метров. Вся машина была 
охвачена им. Позже нам сказали, что один из сидевших в самолете выпрыгнул с 
высоты 50 метров. Это был наблюдатель. 50 метров - это высота довольно большой 
колокольни. Предположим, кто-то должен спрыгнуть с нее на землю, каково будет 
его состояние? Большинство людей ломают кости, выпрыгивая из окна даже первого 
этажа. Так или иначе, этот парнишка выпрыгнул из машины, которая горела уже 
больше минуты, с высоты 50 метров, и ничего с ним не случилось, кроме простой 
трещины в кости ноги. Вскоре после этого он сделал заявление, из которого видно,
 
что его нервная система не пострадала[40 - В двух-трех случаях пилоты 
мужественно сохраняли контроль над ситуацией, и им удавалось благополучно сесть 

в горящих машинах, падающих с высоты целых 300 метров. По всеобщему мнению, 
можно так приспособить парашют, чтобы в случае возгорания аэроплана пилот и 
пассажир - если таковой имеется - покинули его немедленно и благополучно 
спустились на землю.].

В другой раз я подбил английскую машину. Пилот был смертельно ранен в голову. 
Его самолет упал перпендикулярно земле с высоты 3 тысячи метров. Через 
некоторое 
время я спланировал вниз и увидел на земле лишь груду искореженных обломков. К 
моему удивлению, стало известно, что наблюдатель лишь поранил голову и 
находился 
вне опасности. Везет же некоторым!

Как-то раз Бельке сбил "Ньюпор". Я присутствовал при этом. Аэроплан упал камнем.
 
Когда мы осмотрели его, то обнаружили, что он до середины врыт в плодородную 
почву. Сидевший в нем летчик был ранен в брюшную полость, вывихнул предплечье, 
ударившись о землю, и потерял сознание. Но он выжил.

Случилось так, что мой хороший друг во время приземления попал в небольшую 
аварию. Одно из колес попало в кроличью нору. Скорость аэроплана была почти 
нулевая, и он очень медленно встал на нос. Казалось, он раздумывал, на какой 
бок 
упасть, затем перевернулся. У бедняги был сломан позвоночник.