Францией и Англией, то он должен был заранее подумать, как [159] справиться с 
этими 
государствами. Ясно, что немецкое Главное командование до кампании во Франции и 
во 
время этой кампании не имело "военного плана" относительно того, что необходимо 

делать после победы в войне или как продолжать ее. Гитлер надеялся на 
уступчивость 
Англии. Его военные советники в свою очередь полагали, что нужно ждать "решений 

фюрера". 
На этом примере особенно ясно видно, к чему приводит нецелесообразная 
организация 
высших военных органов, сложившаяся у нас вследствие передачи Главного 
командования 
вооруженными силами Гитлеру без одновременного создания ответственного за 
руководство всеми военными действиями имперского Генерального Штаба. 
Фактически наряду с главой государства, определявшим политику, не было военной 
инстанции, которая отвечала бы за руководство военными действиями. ОКБ Гитлер 
уже 
давно низвел до положения военного секретариата. Начальник ОКБ Кейтель вообще 
не 
был в состоянии давать советы Гитлеру по стратегическим вопросам. 
Командующим тремя видами вооруженных сил Гитлер практически не предоставил 
почти 
никаких прав для оказания влияния на общее руководство военными действиями. Они 

могли только иногда высказывать свое мнение по вопросам ведения войны, но 
Гитлер 
принимал решения, в конце концов, только на основании своих соображений. Во 
всяком 
случае, он оставил за собой право инициативы, так что мне неизвестен ни один 
случай (за 
исключением вопроса о Норвегии, когда гроссадмирал Редер первый подал ему мысль 
о 
действиях в этом районе), когда важное решение в вопросах общего ведения войны 
исходило бы от командования одного из видов вооруженных сил. 
Так как никто не имел права составлять "военный план", и менее всего, конечно, 
ОКБ, то 
практически все сводилось к тому, что все ждали проявления "интуиции фюрера". 
Одни, 
как Кейтель и Геринг, - в суеверном почитании Гитлера, другие, как Браухич и 
Редер, - 
пав духом. Ничего не меняло и то обстоятельство, что в штабах трех видов 
вооруженных 
сил имелись мнения, затрагивавшие вопросы ведения войны на длительное время. 
Так, 
гроссадмирал Редер еще зимой 1939/40 г. дал задание Главному штабу 
военно-морских 
сил изучить технические возможности и условия операции по высадке десанта в 
Англии. 
Но не оказалось ни одной военной инстанции, ни одной личности, которая бы в 
духе 
деятельности подлинного начальника Генерального Штаба была признана [160] 
Гитлером не только экспертом или исполнителем, но и военным советником по 
вопросам 
общего руководства военными действиями. 
В настоящем же случае результатом подобной организации высших военных органов 
было 
то, что после окончания кампании на западе нашего континента, как уже было 
сказано, 
стоял вопрос: "Что же теперь?" 
Наряду с этим вопросом высшее германское руководство стояло перед двумя 
фактами: 
1. Факт существования не разбитой и не согласной на переговоры Великобритании. 
2. Тот факт, что Германия в связи с возможным рано или поздно вступлением в 
войну 
Советского Союза, ставшего теперь ее непосредственным соседом (как бы Кремль и 
ни 
казался сейчас миролюбиво настроенным по отношению к Германии), находилась под 
скрытой угрозой войны, о которой упоминал Гитлер еще в 1939 г., когда он 
подчеркивал 
необходимость немедленно достичь победы на западе. 
Эти факты указывали на то, что Германия должна закончить войну с Англией в 
самое 
короткое время. Только в том случае, если это удастся, можно было считать, что 
Сталин 
окончательно упустил возможность использовать раздоры между европейскими 
государствами для продолжения своей экспансионистской политики. 
Если не удастся найти мирный путь решения вопроса, Германия должна пытаться