центре 
фронта мог быть нанесен сильный ответный контрудар по южному флангу [103] наших 

главных сил, наступающих через Бельгию. Поэтому план Шлиффена нельзя было 
просто 
повторить. 
Кроме того, мне стало ясно, что ни ОКХ, ни Гитлер не думали о том, чтобы взять 
за 
образец план Шлиффена во всем величии его замысла. Шлиффен составил свой план в 

расчете на полный и окончательный разгром всей французской армии. Он хотел, так 

сказать, протянуть длинную руку и охватить ею противника с севера, очистив, 
таким 
образом, всю северную Францию с тем, чтобы, нанеся удар западнее Парижа, 
прижать, в 
конце концов, всю французскую армию к линии Мец - Вогезы - швейцарская граница 
и 
вынудить ее к капитуляции. При этом он учитывал риск встречных ударов в Эльзасе 
в 
начале наступления, а также то, что противник своим наступлением в Лотарингии в 
свою 
очередь поможет немцам одержать в их большой операции по охвату французской 
армии 
решительный успех. 
В оперативном же плане 1939 г. не содержится замысел полного разгрома 
противника. 
Ясно выраженной целью всей операции является частная победа над находящимися в 
северной Бельгии силами союзников. Одновременно преследуется цель выиграть 
пространство, захватить побережье Ла-Манша и получить тем самым плацдарм для 
дальнейшего развертывания военных действий. Могло статься, что 
генерал-полковник 
фон Браухич и его начальник штаба при составлении директив о проведении 
операции 
вспомнили слова Мольтке, написанные им во введении к трудам Генерального Штаба 
о 
войне 1870-1871гг.: 
"Никакой оперативный план не может с уверенностью определить ход операции, за 
исключением первого столкновения с главными силами противника. Только профан 
может предположить, что течение операции последовательно отражает заранее 
принятый, продуманный во всех деталях и проводящийся до конца первоначальный 
замысел". 
Если это положение лежало в основе планов ОКХ, то последнее, очевидно, решило, 
что и 
после достижения цели операции - частная победа на северном фланге, в Бельгии и 

выход на побережье Ла-Манша - можно будет определить, будет ли она продолжаться 
и 
в каком направлении. Но то, что я слышал при получении директивы о наступлении 
в 
Цоссене, дало мне основание полагать, что ОКХ не считало, что существует 
возможность 
одержать полную победу на французском театре военных действий, во всяком случае,
 оно 
считало ее крайне сомнительной. Впоследствии это впечатление в нашем штабе во 
время 
частых посещений его командующим [104] сухопутными силами и начальником 
Генерального Штаба еще более усилилось. Неоднократные замечания штаба группы 
армий о том, что полную победу одержать возможно, ОКХ никогда по-настоящему не 
рассматривало. Я также думаю, что и Гитлер не верил тогда в возможность вывести 

Францию из войны в ходе этой операции. Он скорее вспоминал в первую очередь тот 

факт, что мы в 1914 г. вследствие неудачи нашего наступления не имели даже базы,
 
необходимой для ведения подводной войны против Англии. Получению такой базы, то 

есть овладению побережьем Ла-Манша, он уделял, поэтому такое большое внимание. 
Теперь было совершенно ясно, что нельзя в течение одной операции, как это 
предусматривал план Шлиффена, добиться полного поражения Франции. Предпосылки 
для этого в связи с описанной выше изменившейся обстановкой больше не 
существовали. 
Если, однако, имелось в виду после одержания частной победы, к которой 
стремилось 
ОКХ, развивать наступление дальше с перспективой выведения Франции из войны, 
тогда 
первая операция ведь должна была быть организована с учетом этой конечной цели! 
Она 
должна была преследовать цель разгромить северный фланг противника, для того, 
чтобы