еседы запомнились своей серьезностью и содержательностью. Асад 
внимательно слушал мое достаточно длинное повествование и задавал вопросы, на 
которые часто было трудно дать ответы из-за несовпадения наших государственных 
структур и специфики местных проблем в области безопасности. От бесед с 
президентом Сирии осталось
186
хорошее впечатление. Против всякого ожидания, он предстал передо мной человеком 
доброжелательным, мягким, корректным и внимательным. Никакой нервозности, 
спешки, никакой позы. Видимо, пребывание на посту главы государства, войны, 
тяжелые испытания, наконец, болезни — все это выработало у Асада простую, 
спокойную и доверительную манеру общения с собеседниками, научило его быть 
выдержанным, терпеливым и дисциплинированным в мыслях и беседах.
    Чем дольше я общался с Асадом, тем больше он мне казался знакомым человеком 
— в нем проступало что-то давно мне знакомое. Это ощущение не давало покоя, 
пока я не понял, в чем дело: Асад всем своим обликом напоминал Ивана Ивановича 
Агаянца, заместителя начальника разведки, начинавшего работу в ней в далекие 
довоенные годы. Ветераны-разведчики еще помнят этого доброжелательного и 
мудрого человека, от которого буквально исходило обаяние. У него была 
феноменальная память, он всегда находил решение самых сложных разведывательных 
проблем. Его разведывательный опыт носил уникальный характер. Упомяну только, 
что в 1941—1945 годах он был главным резидентом в Тегеране. После окончания 
войны из Тегерана его направили во Францию, где он также возглавил резидентуру 
и добился таких впечатляющих успехов, что его вклад ощущался долгие годы. И вот 
президент Сирии вдруг оказался и манерой ведения разговора, и тембром голоса, и 
фигурой похож на Ивана Ивановича, что, конечно, усилило произведенное им на 
меня впечатление.
    После того как деловая часть разговора была закончена, президент перешел на 
вольные темы и поинтересовался моей биографией, возрастом, семьей. Его удивило, 
что я на несколько лет старше его, а выгляжу значительно моложе. Объясняя 
причину, я ответил президенту по-арабски: «Дело обстоит просто — работа 
президента тяжелее, чем работа разведчика!» Этот ответ почему-то очень 
развеселил Асада.
    После встречи с президентом состоялась очередная поездка по Сирии вместе с 
его помощником Сайдом Ахмедом, очень интересным собеседником, к тому же 
свободно владевшим русским языком. Правда, у нас с Сайдом Ахмедом обнаружилось 
непримиримое противоречие: он хотел говорить
187
только по-русски, а я — только по-арабски. Таким способом мы и проговорили всю 
дорогу — каждый на языке собеседника. Выяснилось, что Сайд Ахмед окончил 
филологический факультет Ленинградского университета по специальности «русский 
язык и литература», и он действительно знал и то и другое на профессиональном 
уровне. О своем знании русского языка Сайд Ахмед остроумно заявил: «Я 
единственный араб в мире, который пишет по-русски с запятыми!» Дело в том, что 
в арабском языке запятые отсутствуют и арабы, знающие русский язык, практически 
игнорируют наши знаки препинания.
    То, что президент Сирии выделил мне для знакомства со страной своего 
помощника, сразу решило все проблемы. Заботиться уже было не о чем. Оставалось 
только смотреть, слушать и наслаждаться жизнью, а когда приходило время 
принимать пищу, то мы следовали принципу Сайда Ахмеда: «Есть надо то, что в 
этом месте водится». Таким образом, на побережье, по пути в Латакию, мы 
лакомились креветками и свежей жареной рыбой, а в Алеппо отдавали должное 
мясным блюдам.
    Из Латакии надо было выехать рано утром, и Сайд Ахмед авторитетно заявил, 
что позавтракаем мы фруктами прямо в дороге: он-де знает одно такое местечко, а 
потом попьем кофе в придорожном ресторанчике. «Местечком» оказался участок 
дороги Латакия-Дамаск, проходящей в непосредственной близости от границы с 
Ливаном. Сирийские торговцы контрабандным товаром используют это удобство и тут 
же частично реализуют свою добычу.
    Сайд Ахмед со знанием дела купил у торговца связку бананов, доставленных из 
Ливана в Сирию. Маленькая этикетка на каждом из бананов свидетельствовала, что 
банан этот прибыл в охваченный войной Ливан из далекой Колумбии! Поистине 
неисповедимы пути твои, Господи! У торговца контрабандными бананами за поясом 
торчал пистолет. Я спросил своего спутника, на каком основании у торговца 
оружие. Подумав, Сайд Ахмед ответил, что скорее всего он вооружен потому, что 
он является партийным активистом. В этот момент показалась патрульная машина 
таможни, и контрабандист-партактивист быстро спасся бегством.
188
    Наш путь пролегал через Хомс. Сопровождавшие нас сирийские друзья пояснили, 
что Хомс — это особенный город: в нем особые достопримечательности и особый вид 
юмора. Мы поняли, что Хомс в Сирии — это что-то вроде нашей Одессы или 
болгарского Габрова. Во-первых, здесь протекает ре