| |
я передислоцировал мой командный пункт в Смоленск. На той же линии мы создали
возможности для взлета тяжелых бомбардировщиков. Для переброски припасов из
Орши в
Шаталовку впервые были использованы тяжелые грузовые планеры типа "гигант". Мы
использовали захваченные механические транспортные средства русских, пригодные
для
применения на пересеченной местности, а также телеги и подводы местного
населения.
Наши наземные службы нашли применение даже захваченным русским танкам, с
помощью которых они отражали танковые рейды противника против наших аэродромов.
В то время как мы, командующие войсками группы армий "Центр", в августе 1941
года
размышляли о том, как и где следует продолжить наступление на Москву, а наши
части и
соединения бессмысленно топтались на месте, Верховное командование после долгих
колебаний и к нашему немалому раздражению приняло решение изменить направление
главного удара, перенеся его к югу (21 августа 1941 года).
Можно спорить о необходимости переноса направления главного удара в конце
августа -
начале сентября к югу, в район, где действовала группа армий Буденного. Однако
факт
остается фактом - значительные силы группы армий "Центр" под командованием фон
Бока, а также воздушного флота, которым командовал я, были развернуты на юг.
Напрашивалась необходимость создания ими Южного фронта для того, чтобы дать
возможность группе армий "Юг" под командованием фон Рундштедта успешно провести
операцию по окружению сил Буденного. [137] После четырех недель боев (с 28
августа по
26 сентября) судьба армий Буденного, а вместе с ними и судьба Киева, была
решена.
Танковые группы фон Клейста и Гудериана соединились 13 сентября в 200
километрах
восточнее Киева. Было захвачено более 650000 пленных, около 1000 танков и свыше
3500
автомобилей.
Я совершил бы несправедливость по отношению к люфтваффе, если бы не упомянул о
блестящих действиях 2-й авиагруппы. При явном недостатке легких самолетов,
часть
которых была передана 4-му воздушному флоту, действовавшему южнее, авиагруппе
пришлось вести бои в весьма сложных условиях, поскольку русские извлекли уроки
из
предыдущих столкновений и в дневное время почти полностью блокировали наши
коммуникации. Из-за плохой погоды летчикам трудно было осуществлять операции,
удерживая четкий строй. О высоком боевом мастерстве наших экипажей красноречиво
свидетельствует тот факт, что железнодорожные пути в зоне боевых действий
благодаря
им постоянно оказывались перерезанными. Нередко на коротком отрезке
железнодорожных путей, блокированном с обеих сторон, оказывалось двадцать -
тридцать эшелонов противника, которые разносили вдребезги наши пикирующие
бомбардировщики. Колонны противника до последних дней сражения практически не
появлялись на шоссейных дорогах; если же это происходило, их тут же атаковали с
воздуха наши самолеты, нанося им огромные потери.
Когда 21 августа 1941 года наши войска получили приказ наступать в направлении
Киева,
споры по поводу Ельнинского выступа прекратились - его можно было оставить.
После
того как была завершена подготовка к использованию бомбардировщиков дальнего
радиуса действия, состоявшая в установке радиомаяков и концентрации собственно
самолетов и бомбового запаса, в качестве главной цели пилотам дальней авиации
была
указана Москва - центр военной промышленности и связи противника, город, где
находилось его правительство. [138] Другие цели, такие, например, как крупные
авиационные заводы в Воронеже, военные предприятия в Туле и Брянске,
загруженный до
предела Брянский железнодорожный узел и т. п., к которым могли подобраться лишь
одиночные истребители, да и то только в плохую погоду, были альтернативными -
их мы
пытались атаковать в период неблагоприятных погодных условий.
Налеты на Москву вызывали у меня большую озабоченность. Сбитые экипажи
приходилось окончательно вычеркивать из списков личного состава. Эффективность
действий русских зенитчиков и осветителей, использовавших прожекторы,
производила
впечатление даже на тех наших пилотов, кому довелось летать над Англией. Кроме
того,
|
|
