долговременного разрешения глобального военного конфликта и выступал 
посредником между Белым домом и старыми конгрессменами от южных штатов на 
Капитолийском холме. Джоунс был выкроен из другой ткани. Долговязый, седовласый 
техасец, долго конфликтовавший с Уолл-стрит, он создал на чуждой ему почве 
«нового курса» свой бюрократический аппарат, точно так же, как построил однажды 
свою финансовую империю в Техасе. Частью капиталист, частью популист, но всегда 
техасец из Хьюстона, «император Джоунс» пользовался широким влиянием, поскольку 
возглавлял министерство торговли и Федеральное кредитное агентство и 
поддерживал связи с конгрессменами-южанами.
 Остальные члены администрации, казалось, представляли все главные составные 
части демократической партии эпохи «нового курса». Моргентау представлял 
интересы финансовых и филантропических кругов востока. Фрэнсис Перкинс 
отстаивала интересы профсоюзов, а также группировок, борющихся за прогресс в 
гуманитарной сфере и области социального обеспечения. Гаролд Икес представлял 
пережитки старой партии Теодора Рузвельта (партии Сохатого) — правительственных 
чиновников, консерваторов. Министр юстиции генерал Джексон — городских 
фанатиков либеральной демократической партии. Клод Уикард — фермеров, 
получавших субсидии по программам «нового курса». Министр почт Фрэнк Уолкер, 
занявший место Джима Фарли после отставки последнего в связи с сопротивлением 
«третьему сроку президентства», олицетворял в администрации партийную фракцию 
городских эмигрантов — католиков. Вице-президент Генри Уоллис, причудливое 
сочетание агрария, борца за прогресс, государственного деятеля, агронома и 
философа-мистика, представлял прогрессивное крыло сельскохозяйственной науки 
Среднего Запада, но в нем всего было понемногу: и либерализма во внутренней 
политике, как у Икеса или госпожи Перкинс, и антиизоляционизма, как у Халла и 
Стимсона. На самом деле все члены администрации представляли собой нечто 
гораздо большее, чем брокеров групповых интересов. Большинство из них стали 
теперь опытными государственными деятелями, закалившимися в бюрократических 
междоусобицах. Со своим опытом, напористостью, политическим профессионализмом, 
широким кругозором и разнообразием талантов они составили к 1941 году одну из 
самых способных администраций в американской истории, — впрочем, Рузвельт имел 
с ними дело гораздо чаще как с индивидами, чем как с коллективным органом 
власти.
 Трехпартийная коалиция президента включала также контроль над ключевыми 
структурами Капитолийского холма. Сторонники президента — спикер Сэм Рэйберн из 
Техаса и лидер большинства Джон У. Маккормик из Массачусетса — в палате 
представителей, а также лидер сенатского большинства Албен У. Баркли из 
Кентукки и Джеймс Ф. Бирнс из Южной Каролины — партийные энтузиасты и подлинные 
лидеры в обеих палатах конгресса. Южане председательствовали в большинстве 
важных комитетов обеих палат. Блок глубинки юга, хотя и разделившийся в силу 
обстоятельств, составлял наиболее солидарный из блоков голосования на 
Капитолийском холме, особенно по вопросам внешней политики. Этот блок, союзный 
консервативным республиканцам, главным образом аграрных районов, выступал 
против «нового курса», но, после того как ось национальных приоритетов 
сместилась с внутренней на внешнюю политику, блок южан превратился в 
законодательную опору Белого дома. Сенатор Уолтер Джордж из Джорджии 
олицетворял эту перемену в поведении блока. Ранее один из главных объектов 
затеянной Рузвельтом чистки консервативных южан, он, правда, сумел сохранить 
свое кресло. Теперь, на влиятельном посту председателя Комитета по внешней 
политике, Джордж поддерживал интервенционистскую политику Рузвельта на 
международной арене. Вместе с тем южанам, конечно, не принадлежало руководство 
всеми комитетами. Демократы городов, постепенно наращивая влияние, после того 
как двадцать лет назад их сторонники добились крупных успехов в овладении 
муниципалитетами, устремились теперь в высшие органы власти. Роберт Ф. Вагнер 
от Нью-Йорка председательствовал в сенатском Комитете по банкам и валюте; Дэвид 
И. Уолш от Массачусетса, отнюдь не доброжелатель президента, — над Комитетом по 
морским делам. В палате представителей Сол Блум от верхнего Манхэттена 
возглавлял Комитет по внешней политике; Мэри Н. Нортон от Нью-Джерси — Комитет 
по труду; Адольф Джон Сабат от Чикаго — Комитет по регламенту, где преобладали 
южане.
 Как ни внушительна трехпартийная коалиция Франклина Рузвельта, в конечном 
счете ее влияние зависело от голосов избирателей. И как только страна подошла к 
великим свершениям 1941 года, президент начал зондировать настроения людей: 
путем бесед с посетителями Белого дома; через опросы общественного мнения; 
переписку; общение с приятелями-политиками и прессой, а также используя свое 
феноменальное политическое чутье.
 Общественное мнение решительно повернулось — стало поддерживать идею увеличить 
помощь Англии. В первые недели 1941 года опрос за опросом свидетельствовали, 
что американцы в соотношении два к одному поддерживали не только законопроект 
по ленд-лизу, но и спорные предложения: предоставить британским военным 
кораблям право захода в американские порты для ремонта, заправки горючим и 
переоснащения; сдавать в аренду боевые самолеты и другие виды военной техники и 
вооружения Соединенных Штатов, если президент сочтет это полезным для 
безопасности страны. Явное большинство населения выступало за оказание помощи 
Англии, даже если при этом есть риск вовлечения в войну. Опросы показывали, что 
изоляционистские настроения преобладают в глубинке, в штатах, расположенных на 
территории Среднего Запада и Великих Равнин. В целом молодежь была в большей 
степени изоляционистской, чем старшее поколение; граждане с низкими доходами — 
более, чем с высокими, как и менее информированные по сравнению с лучше 
информированными. Эти показатели свидетельствовали о наличии слабых мест в