совершили нападение на Нидерланды, и потрясенный физик все-таки пришел на 
конгресс. Слушая речь, он пришел к выводу, что Рузвельт считает долгом ученого 
создавать совершенное оружие, которое можно использовать в случае необходимости.
 Теллер, долго сомневавшийся, следует ли посвящать себя изобретению новых видов 
оружия, отбросил последние сомнения относительно работы над атомным оружием.
 В следующем месяце президент учредил Национальный комитет по научным 
исследованиям в области обороны в составе таких научных светил, как Джеймс Б. 
Конант из Гарвардского университета и председатель Карл Т. Комптон из Института 
технологии в Массачусетсе. Наконец интенсивные исследования в области 
расщепления атомного ядра, финансируемые из правительственных фондов, начались. 
Продвигались они медленно. К работе подключились также английские ученые, более 
оптимистичные в отношении результатов исследований, чем американские коллеги. В 
начале октября 1941 года директор Агентства по научным разработкам и развитию 
Ванневар Буш сообщил Рузвельту и Уоллису о точке зрения англичан: бомба может 
быть создана на основе урана-235, который производится в диффузной установке. 
Он дал ясно понять, что эти прогнозы носят предварительный характер. Президент 
одобрил полный обмен данных с англичанами и распорядился, чтобы политическая 
оценка хода исследований и полученных результатов осуществлялась ограниченным 
кругом лиц, состоящим из него самого, вице-президента, Стимсона, Маршалла, Буша 
и Конанта. Накануне Пёрл-Харбора он приказал вести работы с максимальной 
скоростью, но, как обычно, проявил осмотрительность. Если через шесть месяцев 
проект даст весомые результаты, он санкционирует использование всех наличных 
промышленных и технологических ресурсов страны для производства атомной бомбы.
 К середине 1942 года ученые опробовали несколько различных методов выделения 
изотопа урана-235 и плутония. Гаролд К. Урей использовал в Колумбийском 
университете метод газовой диффузии; физики университета Вирджинии и «Стандард 
ойл компани» — метод центрифуги; Эрнст О. Лоуренс проводил в университете 
Беркли опыты по разделению ядра воздействием электромагнитных волн. Ученые 
металлургической лаборатории Чикагского университета проводили под руководством 
Ферми исследования плутония и планировали построить первый в мире ядерный 
реактор. В то время еще не хватало данных, чтобы сделать выбор между методами 
центрифуги, диффузии и электромагнитных волн, используемыми для выделения 
урана-235, и урановыми графитными реакторами и урановыми реакторами на тяжелой 
воде, применяемыми для производства плутония. Как утверждали, Конант обладал 
дерзновенным духом пионеров Новой Англии. Не уступал ему и Рузвельт — без 
колебаний одобрил идею ассигновать десятки миллионов долларов на создание 
экспериментальных ядерных установок.
 Во время встречи в Гайд-Парке в июне 1942 года Рузвельт и Черчилль обменялись 
мнениями о ходе последовательных работ по английскому атомному проекту под 
кодовым названием «Тьюб аллойз». Черчилль обрадовался, когда президент заверил 
его, что Соединенные Штаты возьмут на себя долю ответственности за развитие 
проекта. Стоимость его уже превысила правительственные ресурсы, но в том же 
месяце президент дал указание армии заняться программой создания атомной бомбы. 
В инженерных войсках создали новое подразделение по руководству строительством 
массивных ядерных установок и секретных атомных городов. В августе 1942 года 
начато строительство Манхэттенского инженерного округа.
 Чиновников и ученых подгоняла острая необходимость ускорить работы. Рузвельт и 
Черчилль знали об усилиях, которые предпринимают немцы, чтобы обеспечить себе 
поставки тяжелой воды — зловещий, противоестественный термин, в восприятии 
Черчилля. Конант, анализируя противоречивую разведывательную информацию, пришел 
к выводу, что немцы на год, но не больше опережают союзников.
 — Задержка с реализацией проекта на три месяца, — сказал он, — могла бы стать 
фатальной.

 Глава 8
 ПОЛОЖЕНИЕ СТРАНЫ

 Два свойства Франклина Рузвельта очаровывали и озадачивали его друзей. Одно — 
обожание европейской монархии и аттестация себя как одного из потомков 
королевской семьи; другое — способность рассуждать в конце рабочего дня и 
воодушевляться в процессе рассуждений. Оба эти свойства были особенно заметны 
весной и летом 1942 года.
 Сторонние наблюдатели почти каждую неделю становились свидетелями появления в 
Вашингтоне или Гайд-Парке представителей монархических семей. Президент 
обсуждал с королем Петром зверства нацистов в Югославии; подарил 
противолодочный корабль наследной принцессе Норвегии Марте; беседовал за чаем с 
королевой Вильгельминой в ее летней резиденции в Ли, штат Массачусетс, и 
приглашал ее в Гайд-Парк и Белый дом, он обращался с ней как со своего рода 
капризной и любимой старой родственницей.
 — Я потрясен смертью старушки, — признавался Рузвельт Грейс Талли с обожанием 
в голосе.
 Появился и у Вильгельмины свой противолодочный корабль — с ее именем на борту.
 Удивлялся Розенман: голландская наследная принцесса Юлиана вместе с мужем 
зашла повидать президента в то время, когда он напряженно работал над 
составлением речи, — работа тотчас прекратилась, и Рузвельт стал беседовать с 
гостями, как будто ему нечего делать. Хмурился Хассет (в венах у него текла 
республиканская кровь Вермонта): шеф, увлеченный своей ролью, охотно проводил 
время с представителями монарших семей. Хассету он признавался, что визиты глав 
государств (целая череда), особенно латиноамериканских, утомляют его из-за их 
несовершенного знания английского языка, иногда они даже надоедали ему. Но