Но Геринг, с присущей ему способностью приспосабливаться, во время визита 
Гельдорфа молниеносно сообразил: именно теперь он сможет использовать возникшую 
ситуацию себе на пользу! Вместо того чтобы прежде всего пойти с документом к 
самому Бломбергу, Геринг решил в качестве вернейшего паладина Гитлера взять сию 
преиеприятнейшую миссию на себя. Он знал, что инцидент сильно заденет фюрера, а 
потому хотел оказать ему поддержку.
 Содержание беседы Гитлера и Геринга 24 января так и осталось неизвестным. 
Можно предположить, что не иначе проходил и разговор Гитлера с Хоссбахом, 
которого он вызвал в Имперскую канцелярию в 2 часа ночи, но, поскольку тот был 
в постели, разговор был отложен до утра. Хоссбах уже знал от Боденшатца, что 
Геринг, получив неприятную новость насчет жены Бломберга, отправился к Гитлеру 
и делал вид, будто не очень-то и жаждет встревать в это дело. Фюрер же 
разбираться в личных проблемах Бломберга считал себя неправомочным – такую 
миссию он охотно предоставил Герингу.
 Оба следующих дня Гитлер провел совсем уединенно. Все встречи устраивал только 
в своих личных апартаментах, чего прежде я за ним не наблюдал. Появлялся лишь 
за обеденным столом.
 Это придавало атмосфере в Имперской канцелярии что-то зловещее. Из-за общей 
неосведомленности о происходящем все чувствовали себя какими-то скованными, 
ощущали тревогу и страх. В этот день, 25 января, первый день крупного кризиса, 
Хоссбах стал важнейшим собеседником Гитлера и непрерывно находился при нем. Мне 
это казалось само собою разумеющимся и правильным, ибо Хоссбах еще с 1934 г. 
был советником Гитлера по всем вопросам сухопутных войск и руководства 
вооруженными силами в целом. Он знал и все события, и всех лиц. Ему были 
известны все мысли фюрера по военным вопросам. Время от времени посещал Гитлера 
и Геринг. Мы смотрели на эти визиты с недовольством, ибо его критическое 
отношение к сухопутным войскам не было для нас тайной, как и его тщеславное 
желание занять место Бломберга. Но мы знали, что благодаря Хоссбаху 
представительство сухопутных войск находится в хороших руках. Гитлер нередко 
следовал его советам и считался с его точкой зрения. День прошел для нас, 
непосвященных, в большом напряжении. Об обсуждавшемся за закрытыми дверями мы 
так ничего и не узнали.
 Только 26 января нам стало известно о тех роковых событиях, которые вызвала 
вторичная женитьба Бломберга. Имея такую жену, фельдмаршал никоим образом на 
своем посту оставаться не мог. Гитлер поручил Герингу поехать к Бломбергу и 
спросить его, что он сам думает по этому поводу. По сообщениям Геринга, 
содержание полицейского документа ошеломило фельдмаршала и он уже стал было 
раздумывать, не расстаться ли с женой. В противном случае, как пояснил Геринг, 
ему придется отказаться от занимаемой должности. Но Бломберг и от своей 
отставки, и от развода отказался. С этим известием Геринг вернулся к Гитлеру. 
Стало ясно: Бломберг должен уйти.
 Я был согласен с Акселем Бломбергом и Бем-Теттельбахом, что до бракосочетания 
фельдмаршал о прошлом своей жены ничего не знал. Иначе на такой брак он никогда 
бы не решился. Нам было очевидно: эта женщина свое прошлое от него скрыла. Но 
ошибкой Бломберга было то, что при своей эксклюзивной должности имперского 
военного министра сам он до женитьбы не разобрался как следует в подробностях 
прошлой жизни своей будущей супруги.
 Главными советчиками Гитлера в деле Бломберга являлись Геринг и Хоссбах, 
которые были едины в своей позиции против фельдмаршала. Геринг стремился 
заполучить его пост, а Хоссбах желал, чтобы пост этот занял Фрич. Оба хорошо 
знали Гитлера и умели на него влиять. Но влияние каждого из них на фюрера было 
неодинаково.
 Само собою разумеется, Гитлер больше прислушивался к Герингу, чем к Хоссбаху. 
Сам фельдмаршал упрекал обоих в нетоварищеском поведении. Аксель Бломберг 
сказал мне с большой горечью, что ни тот, ни другой с самого начала не 
предприняли ни одной попытки вступиться за его отца и помочь ему незаметно 
исправить свою ошибку. Обвинение же в недостойном поступке могло быть выдвинуто 
только в том случае, если бы он вступил в этот брак, заранее зная о предыдущей 
жизни своей новой жены. Но у отца не было возможности проверить данные, 
содержавшиеся в компрометирующем его документе.
 Аксель считал, что Геринг и Главное командование сухопутных войск захотели 
вынести отцу приговор.
 Точку зрения сына по-человечески можно было вполне понять. Но по 
государственным соображениям Хоссбах имел все основания действовать в истории с 
Бломбергом именно так. Он знал положительное отношение Гитлера к офицерскому 
корпусу и должен был сделать все для того, чтобы в моральном отношении ни на 
одного высокопоставленного офицера не легло бы никакого пятна позора. Но сколь 
необходимо было попытаться урегулировать все это тактично, показывало дело 
Фрича.




 Кризис из-за Фрича


 После того как вопрос об отставке Бломберга был решен, само собой разумеющимся 
для Хоссбаха являлось то, что его преемником станет Фрич. Поначалу и Гитлер 
тоже склонялся к такой точке зрения. Но затем он вытащил на свет Божий документ,
 который имелся еще с давних пор. Этот документ якобы доказывал противозаконные