Совершенно необходимой составляющей военных действий на море является дальняя 
разведка. Одно-единственное донесение наблюдателя зачастую может изменить всю 
диспозицию командующего флотом. Поэтому первейшим требованием к такому 
донесению наблюдателя является его достоверность, поскольку, если в донесении 
упоминается крейсер, эсминец, подводная лодка или самолет, командир строит свои 
планы, исходя из этой информации. Более того, поскольку самолет может проводить 
разведку на гораздо большем расстоянии и с гораздо большей скоростью, чем любое 
другое транспортное средство, и с него можно производить аэросъемку, то 
воздушная разведка может доставлять командованию гораздо более ценную 
информацию и с гораздо большей скоростью, чем посланная в дозор подводная лодка 
или надводный корабль. Но донесение имеет цену только в том случае, когда 
наблюдатель знает, на что должен обратить внимание и как правильно воспринимать 
увиденное. Соответственно этому вплоть до 1933 года подготовка пилотов морской 
авиации осуществлялась, исходя из этой концепции, и они, постоянно живя и 
трудясь вместе с флотом, стали знатоками действий на море.

Такая точка зрения на авиацию была общим мнением всего военно-морского флота, и 
все сотрудники штабов, командиры кораблей и соединений флота разделяли мое 
мнение, что морская авиация является столь же важным элементом военных действий 
на море, как и надводные корабли или подводные лодки, а в будущем, возможно, 
станет и важнее их. Даже в ходе Первой мировой войны, когда воздушная разведка 
осуществлялась главным образом посредством дирижаблей, зависимость исхода 
военных действий на море от авиации была уже признана. В германском 
военно-морском флоте мы все разделяли убежденность, царившую во флотах ведущих 
иностранных держав, что тесное взаимодействие с авиацией не только необходимо 
для флотских соединений, но зачастую может оказаться решающим фактором. Но ни 
один самолет не станет эффективной поддержкой флоту, если вчера он должен был 
поражать наземные цели в глубине вражеской территории, сегодня оказывать 
тактическую поддержку наступающей пехоте, а завтра действовать в составе 
военно-морских сил, ведущих крупное наступление на противника.

Для эффективной поддержки флотских сил авиационное звено или эскадрилья должны 
не только до мелочей знать тактико-технические характеристики своих и вражеских 
военных кораблей и принципы морской стратегии и тактики, но также владеть 
системой сигнализации и терминологией команд, принятыми на флоте.

Быстрое развитие самолетов и авиационного оборудования привело к тому, что 
самолеты стали выполнять функции, бывшие до этого исключительной привилегией 
надводных кораблей. Особенно явно это проявляется в дозоре и разведке, а в 
прикрытии судов и кораблей от атак вражеской авиации и подводных лодок самолеты 
эффективны не менее эсминцев и кораблей эскорта. При минировании вражеских 
акваторий самолеты становятся достойными соратниками подводных лодок и 
надводных кораблей. В сражении с неприятельскими морскими силами военные 
действия ведутся в воздухе с той же интенсивностью, как на поверхности моря и 
под нею. Для осуществления столь тесного взаимодействия и поддержки авиация 
должна находиться под непосредственным управлением тех командиров, которые 
ответственны за всю проводимую на море операцию. Разведывательные, боевые 
самолеты и самолеты огневой поддержки, базирующиеся как на кораблях, так и на 
береговых базах, неизбежно должны быть составной и неотъемлемой частью 
военно-морских сил, которые они поддерживают, и подчиняться тому же самому 
командиру. Если же подобные авиационные подразделения не являются составной 
частью авиации флота, то они должны быть организованы так, чтобы их боевая 
подготовка и применение целиком определялись бы флотским командованием.

Тогда как все эти обстоятельства были само собой разумеющимися для каждого 
военного моряка, Геринг и его присные, в прошлом все авиаторы при пехотных 
частях или вообще армейские офицеры, пытались доказывать необходимость единых 
военно-воздушных сил, включающих в себя в качестве составной части авиацию как 
армейского, так и флотского предназначения. Они считали, что определяющим 
фактором является сама способность летать, а боевая подготовка или опыт 
действия в составе армии или флота лишь вторичен.

Но успешная интеграция армейского летчика во флот или же морского авиатора в 
армейские части никогда не сможет быть достигнута подобным образом, и краткая 
подготовка для действий в составе другого рода войск, при ограничении 
выполняемых там обязанностей, не приведет к тому, что этот человек станет 
ощущать себя плотью от плоти этого рода войск, что совершенно необходимо. Он 
станет воспринимать себя всего лишь как залетную птицу и там, и там и никогда 
не станет до конца своим ни в одном из этих родов войск.

Обычно даже самые трудные вопросы могут быть решены путем своего рода 
компромисса, который становится справедливым и благодетельным для всех 
участников. Но, к сожалению, ВВС практически совершенно не имели никакого 
представления о самых насущных требованиях военных действий на море, и поэтому 
мы не могли найти с ними ни одной точки соприкосновения, которая могла бы 
послужить основой для выработки подобного компромисса. Надо прямо сказать, что 
все вопросы рассматривались ими с точки зрения единственно престижа, и 
главнокомандующий авиацией зачастую считал, что это является самым важным 
фактором.