испытывались на этой станции с 1927-го по 1930 год, были отечественного или 
иностранного производства, но все они приобретались через министерство 
транспорта по указанию адмиралтейства.

Когда же в 1928 году все предприятия Ломана были ликвидированы, я добился 
согласия канцлера Мюллера, министра обороны Грёнера и других высших 
руководителей на продолжение этой деятельности.

Хотя техническая основа для создания регулярной морской авиации имелась уже к 
началу 30-х годов, оставалось дождаться только политического решения вопроса, 
чтобы в открытую приступить к ее созданию. Примерно в это же время 
Экспериментальный институт связи разработал усовершенствованную радиоаппаратуру 
для самолетов, которая оказалась столь успешной, что ею оснащались все корабли 
и самолеты ВМФ в ходе Второй мировой войны.

В 1932 году мы разработали конструкцию и построили в виде макета самолет 
многоцелевого назначения для сбрасывания бомб, мин и торпед, который также мог 
применяться и в качестве истребителя. Наряду с ним ВМФ разработал конструкцию 
перспективного пикирующего бомбардировщика, который предполагалось использовать 
в будущем для действия с авианосца. Завод «Дойче Верке» в Киле создал удачную 
катапульту для старта самолетов с борта корабля; также по заданиям флота 
разрабатывались и испытывались самолет-торпедоносец (в Экспериментальном 
институте торпедного вооружения в Эккернфёрде) и 20-миллиметровая авиационная 
пушка (швейцарской компанией «Эрликон»).

В целом же создание будущей морской авиации было в основном делом бывших 
морских летчиков, преданных этому виду вооруженных сил, получавших также 
поддержку германской авиационной промышленности.

Мы, однако, не ограничивались техническими и пилотажными аспектами авиации. И 
адмиралтейство, и Верховное командование флота прилагали все усилия, чтобы 
ознакомить всех действующих офицеров с новыми проблемами, с которыми им 
придется иметь дело после организации в составе военно-морского флота нового 
вида сил – морской авиации. Тактические, а также и стратегические аспекты 
участия морской авиации в военных действиях на море изучались в ходе военных 
игр и маневров, в которых принимали участие настоящие самолеты, причем 
некоторые из них действовали от компании «Севера». Несмотря на наше отставание 
из-за ограничений Версальского мирного договора, авиация неуклонно двигалась 
вперед. Когда же эти ограничения были устранены, мы располагали всеми 
необходимыми ноу-хау и подготовленным личным составом, так что смогли 
немедленно начать формирование морской авиации, ставшей вскоре мощной ударной 
силой.

Создание в 1933 году германских ВВС как отдельного вида вооруженных сил, однако,
 поставило вопрос, должны ли армия и флот обладать каждый своей собственной 
авиационной составляющей либо же определенные задачи каждого из этих видов 
вооруженных сил должны решаться третьим, новым видом вооруженных сил – 
военно-воздушными силами.

Этот вопрос флот изучал уже в течение нескольких лет, используя при этом не 
только свой собственный опыт, но также и опыт иностранных государств. В Японии 
и Соединенных Штатах существовала четкая разница между флотской авиацией и 
авиацией армейской, и, судя по всему, такое обособление было успешным. Военные 
эксперты Франции пришли к подобному же решению, которое, как позже признался 
мне французский главнокомандующий адмирал Дарлан, также оказалось 
целесообразным. Лишь в Великобритании, несмотря на традиционно главенствующую 
роль флота в вооруженных силах, этому самому флоту пришлось вести ожесточенную 
войну за создание в своем составе авиационной составляющей. Решающим их 
аргументом было то, что для их авианосцев нужны и специальные самолеты, и 
особым образом подготовленные летчики.

На всех крупных флотах мировых держав господствовало мнение, что все 
военно-морские составляющие вооруженных сил, будь то корабли, подводные лодки 
или воздушные силы, должны управляться одним командующим, и по этой причине 
морская авиация должна являться составной частью ВМС. В Германии же рейхсмаршал 
авиации Геринг и его присные не уставали твердить: «Все, что летает, 
принадлежит нам!» Подобная концентрация могла иметь преимущество в смысле 
разработок двигателей, общей летной подготовки и развития промышленного 
производства, но сторонники доводов Геринга не могли осознать, что действия 
самолетов и авиации как рода войск в наземной войне сильно отличаются от их 
действий в войне морской. На земле действия сторон, их нападение и оборона, 
могут быть спрогнозированы, исходя из принципов военных действий на земле, и 
поэтому военный летчик должен быть знатоком методов и тактики наземной войны. 
Военные действия на море требуют людей, машин и тактики, соответствующих 
морской войне, но только здесь гораздо труднее выполнить эти требования, 
поскольку вода как элемент в высшей степени разнится от земли как элемента. 
Соответствующие тактики и методы ведения военных действий столь различны, что 
только пилоты, имеющие опыт и знания тактики морской войны, знающие специфику 
моря, могут быть по-настоящему ценны в ходе военно-морских операций.