спасательных плотов и шлюпок.

Первый транспорт противника мы уничтожили 19 мая в 4.10. Эта скорая победа, 
добытая в районе, который большинство подлодок старалось избегать, была 
выдающимся подвигом и записала на наш счёт по меньшей мере 7 тысяч тонн. 
Напряжение, которое в последние дни накапливалось, ушло. «У-557» двинулась 
новым курсом на максимальной скорости. Капитан стремился удалиться от места 
затопления судна как можно скорее, разумно полагая, что здесь в ближайшее время 
сосредоточатся крупные силы противника.

После девятичасовой вахты на мостике я вымок и дрожал от холода. Вода из сапог 
выливалась всякий раз, когда я ступал по алюминиевому трапу, спускаясь вниз. 
Освободившись от робы и нижнего белья, я повесил их сушиться в торпедном отсеке 
на корме, затем пробежал голым через всю лодку и залез в свою тесную койку.

Несколько дней «У-557» шла средним ходом в надводном положении. Дул сильный 
ветер, море штормило. Лодка беспрерывно раскачивалась с борта на борт и с кормы 
на нос. Внутри неё стояла невыносимая сырость. Влага конденсировалась на 
поверхности холодного стального корпуса и стекала ручейками на дно. 
Продовольствие портилось, его приходилось выбрасывать за борт. Хлеб отсырел и 
размяк. Бумага разжижалась. Одежда стала липкой и никогда не просыхала. К чему 
ни прикоснёшься – все мокрое и скользкое. В течение нескольких дней мы не могли 
определить своё местоположение достаточно точно: не видели ни единой звёздочки, 
ни луны, ни солнца. Лишь ежедневные погружения под воду спасали от непрерывной 
качки. Там в спокойной глубине мы завершали работу, которую не успели сделать, 
и ели, не роняя пищу на палубу. Час, два восстанавливали силы перед новыми 
атаками волн и ветра. Но ежедневные погружения никогда долго не продолжались; 
всплытие, наоборот, казалось преждевременным.

В эти дни противоборства со стихией мы получили из штаба радиограмму. 
Сообщалось, что наш крупнейший корабль – линкор «Бисмарк» – выходит для 
выполнения боевого задания в Северную Атлантику в сопровождении тяжёлого 
крейсера «Принц Ойген». 24 мая экипажи всех подлодок были оповещены о быстрой 
победе «Бисмарка» над линейным крейсером «Худ», самым мощным кораблём 
королевского флота Великобритании. Подлодкам рекомендовалось руководствоваться 
приказами, учитывающими будущие боевые операции «Бисмарка». Мы считали 
внезапное появление в Атлантике этих надводных германских кораблей большим 
событием. Северная Атлантика превращалась в наш передовой рубеж обороны, и 
отныне кораблям британских ВМС и коммерческим судам союзников находиться там 
стало смертельно опасно. Радиоперехваты с других подлодок также говорили о 
крупных успехах. «У-556» во время своего последнего похода потопила суда 
тоннажем более чем в 30 тысяч тонн. «У-203», «У-93» и другие уничтожили в 
предшествующие недели суда союзников общим тоннажем в 100 тысяч. тонн.

25 мая третья вахтенная смена нашей лодки наблюдала в промежутке между заходом 
солнца и сумерками, как чёрная пелена застилает облака на западе. Через 
несколько минут мы поняли, что увидели десятки дымящих пароходных труб, а затем 
показались оконечности многочисленных мачт. Мы шли курсом, пересекающим 
движение конвоя.

Визнер быстро отреагировал, крикнув:

– Командира – на мостик!

Появился Паульсен. Он оценил обстановку и отдал несколько приказаний. 
Взвизгнула сирена. Мы попрыгали в рубочный люк. «У-557» зарылась в волны и 
через 20 секунд уже оказалась под водой. Пока лодка выравнивалась, члены 
экипажа разбежались по своим боевым постам.

– Погружение на перископную глубину, – скомандовал командир.

«У-557» скользнула на заданную глубину. В рубку поднялся старпом, я взялся за 
штурвал. Жужжание мотора, перемешавшего перископ, заполнило тесное помещение. У 
Паульсена что-то не ладилось. Он дёргал перископ вверх и вниз в промежутках 
между подъёмом и спадом волны. Акустик сообщил, что конвой приближается. Вскоре 
мы услышали шум множества вращавшихся винтов невооружённым ухом. Затем акустик 
засёк впереди конвоя группу эскорта. Шум вращавшихся винтов ритмично нарастал с 
запада. Затем послышалось резкое металлическое позвякивание импульсов «асдика», 
которые посылали эсминцы, чтобы обнаружить подлодки. Для большинства из нас это 
была новинка. Каждая высокочастотная звуковая волна ударяла о поверхность лодки 
как молоточек камертона. Затем она распространялась по всему корпусу лодки, 
уходила и расплывалась по горизонту. Между тем глухие мощные удары поршневых 
двигателей и завывание турбин становились все громче и отчётливей. Акустик 
сообщил, что конвой повернул в южном направлении.

Внезапно мы услышали шум быстро вращающегося винта эсминца. Паульсен, повернув 
перископ вокруг своей оси, произнёс:

– Три эсминца, курс по пеленгу 3-2, дистанция 3 тысячи метров. Лево руля, 
меняем курс на юг.