Видя мачты судов, Естен определял свою местоположение, как вдруг свежий 
северо-восточный пассат принес над водой желтую пелену тончайшей пыли. Они 
чувствовали ее на своей коже, она хрустела на зубах, садилась на стекла очков, 
покрывала палубу и мостик. Пыль садилась на пушку, проникала через 
вентиляционную систему внутрь лодки. И еще она мешала атаке, отметил Естен в 
журнале. Через некоторое время он насчитал эскорт из четырех эсминцев, 
вспомогательного крейсера и линкора «Малайя». Последний был придан конвою, 
после того как предыдущий линкор был серьезно поврежден германским надводным 
кораблем во взаимодействии с подводными лодками.[53 - Речь идет об атаке, 
совершенной германским тяжелым крейсером «Хиппер» на конвой «SLS-64» 12 февраля 
1941 года, когда были потоплены семь из девятнадцати судов этого шедшего без 
эскорта конвоя.] Конвой шел курсом на запад, затем повернул на север, чтобы 
пройти к востоку от островов Зеленого Мыса. Эстен знал, что «U-105» находится 
не очень далеко к западу от этих островов, и поэтому послал краткую радиограмму 
и сигнал радиомаяка, чтобы навести ее на конвой, а сам продолжал «пасти» конвой 
как мог в условиях пыльного пассата.

Естену повезло, что у него оказалась прекрасная штурманская команда в лице 
капитанов 1 ранга Каменца из компании «Ллойд Лайн» и Вундерлиха из фирмы 
«Хапаг». Каменц входил в команду известного вспомогательного крейсера 
«Атлантис» и в прошлом доставил один из его призов в Японию. Вернулся в 
Германию он через Россию[54 - Это тоже деталь советско-германского 
сотрудничества перед самым нападением Германии на СССР. Члены команд германских 
рейдеров систематически проезжали с дальнего востока через СССР, а советские 
ледоколы проводили рейдеры северным морским путем.] и в соответствии с приказом 
должен был возвратиться на рейдер. Вундерлих был приписан штурманом на «U-106». 
Эти специалисты определяли местоположение корабля с точностью до булавочной 
головки. На «U-105» у Шеве штурманская часть тоже была поставлена отлично, так 
что несмотря на некоторые технические неполадки с радиосвязью между этими двумя 
подводными лодками, они были в состоянии не упустить конвой, передавая его от 
одного другому. Эта операция шла на протяжении 1 200 миль от островов Зеленого 
Мыса до Канарских и длилась восемь дней восемь дней и ночей. В самом начале 
этого пути они потопили голландца, попавшегося им по дороге. Временами обе 
лодки шли рядом и командиры обсуждали тактику ночной атаки, потом они 
расходились в тумане и вновь устремлялись за конвоем и его охранением в лице 
эсминцев и массивного линкора «Малайя».

Видимость была прескверной. Всякий раз, когда конвой менял курс, суда исчезали 
из вида в течение нескольких секунд. Эсминцы неустанно совершали широкие 
обходные маневры на обоих флангах и то и дело неожиданно появлялись из тумана. 
Это была длинная игра в прятки, и шла она, пока наконец «U-106» не проникла в 
середину конвоя – в сумерках, когда силуэты судов четко вырисовывались в 
последних лучах заходящего солнца. Огромные цели перекрывали друг друга, так 
что залп четырех торпед поразил четыре цели, но не было времени на то, чтобы 
подтвердить потопления, потому что сразу подошли эсминцы, и вокруг начали 
рваться глубинные бомбы. Как только шум винтов эсминцев стал удаляться, Естен 
приказал загрузить запасные торпеды, но, когда он всплыл на поверхность, конвой 
исчез. Он немедленно бросился в погоню, но на полном ходу нос внезапно зарылся 
в воду и начал тащить лодку в глубину, и только быстрые действия спасли корабль,
 иначе он мог бы затонуть без посторонней помощи. Вскоре выяснилось, что в 
легком корпусе в районе емкости, в которую укладывается якорная цепь, появилась 
трещина и носовая балластная систерна подтравливала воздух. Вначале приходилось 
продувать систерну каждые двадцать минут, потом, по мере увеличения разрыва, 
каждые пятнадцать, а там и десять минут.

Ночь за ночью обе лодки не отставали от конвоя, командир которого производил 
самые немыслимые маневры, меняя курс более чем на 90 градусов на восток, потом 
на запад и даже на короткое время на юг, затем снова ложась на северный курс. 
Но все было напрасно, потому что оба волка продолжали пасти свое стадо. Если 
одна лодка была вынуждена нырнуть или задержаться – например, для загрузки 
запасных торпед, – то другая брала на себя лидерство в преследовании. Сначала 
«Малайя» отделялся по ночам от конвоя, поскольку в темноте ничем не мог помочь 
ему и даже превращался в такую же цель, как и грузовые суда, которые 
эскортировал линкор, но позже потери стали настолько велики, что линкор 
оставался с конвоем все время. Командир «U-106» видел линкор, перекрытый 
несколькими судами, производя последнюю атаку. Выпустив две последние торпеды, 
он слышал взрывы, но у него не было возможности увидеть, куда он попал, но 
последовал настоящий фейерверк. Линкор начал пускать осветительные снаряды изо 
всех своих пушек, больших и малых, которые озарили море от горизонта до 
горизонта, а в середине взорвал ракету, которая прочертила разноцветные полосы 
во все стороны. Это был сигнал конвою рассеяться – последнее средство 
предотвратить дальнейшие потери. Триумф двух волков был полным. Они потопили 
десять судов и повредили семь.[55 - Конвой «SL-68» состоял из пятидесяти восьми 
судов. Между 17 и 19 марта 1941 года семь из них были потоплены между 14є30' и 
18є16' северной широты. Конвой рассеялся, чтобы избежать дальнейших потерь.]

Израсходовав все торпеды, они встретились еще раз к югу от Канарских островов, 
а затем каждая лодка направилась своим путем. «U-106» направилась к судну 
снабжения «Нордмарк» (под командованием Грау), которое более чем полугода 
находилось в точке 31є западной долготы и 5є северной широты, пополнив за это