оставался наедине со своими мыслями, а тем временем его штаб готовил приказы 
для передачи на лодки, находившиеся на позициях.

Вернулся он уже оправившимся от первоначального шока, и его офицеры не 
чувствовали в нем больше ничего, кроме его энергии и решимости делать то, что 
необходимо.

– Какие шаги вы предприняли шаги? Покажите ваши проекты приказов… Очень хорошо, 
так и дальше поступайте.

Одобрив приказы на лодки, он перешел к большой карте, закрывавшей одну из стен. 
На ней были очертания береговой линии Северного моря, Британских островов, 
Восточная Атлантика. В последующие пять лет при постоянном внимании Деница эта 
карта покрывалась пометками и расширялась, пока не вобрала в себя почти все 
океаны. А теперь, наблюдая, как офицеры штаба прикалывают на карту флажки, 
отмечающие позиции подлодок, он с горечью вспоминал свои безуспешные попытки 
увеличить подводный флот. Если бы его послушали, думал он, сейчас можно было бы 
развернуть против англичан еще лодок тридцать.




ГЛАВА 4

ПЕРВЫЕ УСПЕХИ

(сентябрь – октябрь 1939 г.)


Начало войны застало лодки у западного подхода к Ла-Маншу в относительно 
спокойном море. Но там, где раньше было беспрестанное движение в обе стороны 
царил полный покой – ни дымка, ни мачты. Напрасно впередсмотрящие час за часом 
выискивали во всех секторах горизонта признаки жизни.

4 сентября в мировой прессе появились сенсационные заголовки: британский 
пароход «Атения» затонул от загадочного взрыва в первый же день войны. Вначале 
никто не знал причин катастрофы. «Германские подводные лодки!» – кричала 
британская пресса. «Диверсия! – отвечал из Берлина доктор Геббельс. – Диверсия, 
специально организованная в Англии, чтобы запугать англичан Германией». Стучали 
буквопечатающие телеграфные аппараты и трезвонили телефоны между 
адмиралтейством в Берлине и командованием подводного флота. В отсутствие 
сообщений от какой-либо из подводных лодок обе инстанции чистосердечно заявляли,
 что никакая из лодок не имеет никакого отношения к гибели «Атении».

Тем временем подводные лодки, находившиеся на позициях, за ночь с 3 на 4 
сентября и за весь день 4 сентября ничего не обнаружили. Только утром 5 
сентября, когда «каноэ» занимались постановкой мин вдоль британских берегов, 
«U-48» натолкнулась на пароход, следовавший в Шотландию. Лейтенант Шульце, 
приближаясь к нему, из осторожности не злоупотреблял перископом, но он успел 
обратить внимание, что на цели не было флага или надписей, свидетельствовавших 
о его принадлежности к нейтральной стране.

– По местам стоять к артиллерийской атаке! Радиорубка, доложите, использует ли 
цель радиосвязь. Всплываем!

Война для «U-48» началась после того, как она всплыла из глубины. Не обращая 
внимания на тяжелые волны, перехлестывавшие через верхнюю палубу, артиллеристы 
бросились на свои боевые посты, выпустив первые снаряды еще до того, как 
поступил приказ «Пли!». Белые столбы воды взметнулись возле цели, которая резко 
отвернула и показала британские опознавательные знаки. В следующий миг в 
наушниках радиста подводной лодки громко и отчетливо зазвучали сигналы азбуки 
Морзе.

– Командир, судно передает! «Ройал Септр» преследуется и обстреливается 
подводной лодкой. Координаты…

Это меняло дело. Первые выстрелы были произведены у носа судна, но тем, что оно 
по радио вызывает помощь, оно совершает, по международному праву, «враждебный 
акт». Несмотря на волны, накатывавшие на палубу, снаряд за снарядом стали 
ложиться в цель. Когда команда стала спускать шлюпки, подводная лодка 
прекратила огонь и стала уходить в море.

– Центральный пост! – раздался голос радиста. – Сообщите командиру, что судно 
по-прежнему передает сигналы.

Он ясно слышал текст: «Ройал Септр» преследуется и обстреливается подводной 
лодкой. Покидаем судно. Координаты…».

Радист судна был явно смелым человеком, исполнявшим свой долг до конца, как 
повелевали британские «Правила обороны торговых судов во время войны».