В Дрездене мне были подчинены:

– Боевые летные части, впоследствии ставшие 2-й дивизией ВВС под командованием 
генерал-лейтенанта Виммера, моего друга и коллеги из технического департамента 
министерства воздушного флота.

– Воздушные зоны Дрездена (командир – генерал-лейтенант Богач) и Бреслау 
(командир – генерал-лейтенант Данкельман).

– Учебные части и подразделения ВВС и их всевозможные объекты инфраструктуры.

– Гражданские аэродромы, на которые были возложены все функции по наземному и 
техническому обслуживанию и тыловому обеспечению.

– Все части и подразделения зенитной артиллерии.

– Части и подразделения связи и снабженческие организации в зоне 
ответственности.

– Интендантские службы, организационно являвшиеся частью штабов воздушных зон и 
занимавшиеся решением всех вопросов, связанных с личным составом, – в том числе 
вопросов выплаты денежного довольствия, постоянного и временного 
расквартирования, обмундирования и питания.

В Берлине я отвечал за защиту воздушного пространства восточной части Германии. 
На западе рубеж моей зоны ответственности проходил по Эльбе, на юге им являлись 
Тюрингский лес и граница Чехословакии. Восточная Пруссия также входила в нее, в 
то время как объекты ВВС на побережье и на островах, как и части и 
подразделения морской авиации, находились в ведении 4-го прибрежного воздушного 
района, который непосредственно подчинялся министерству воздушного флота.

В подчинении 1-го воздушного флота находились:

– 1-я дивизия ВВС, Берлин

– 2-я дивизия ВВС, Дрезден

– воздушный район 1, Кенигсберг

– воздушный район 2, Берлин

– воздушный район 3, Дрезден

– воздушный район 4, Бреслау

Я привел эти сведения столь подробно для того, чтобы проиллюстрировать схему 
организации люфтваффе и в общих чертах обрисовать широту обязанностей 
руководителей высшего звена ВВС.

Как видите, я отвечал за приграничные районы, которые через несколько месяцев 
после того, как я приступил к исполнению своих обязанностей, стали местом 
начала событий, ставших причиной политической напряженности. Перед тем как 
покинуть Берлин в июне 1937 года, я доложил о проделанной работе Гитлеру. Меня 
также пригласил на обед генерал фон Браухич, который получил назначение на 
должность командующего группой армий в Лейпциге. Ни во время моей встречи с 
Гитлером, ни во время упомянутого обеда не было сказано ни слова о политических 
или военных шагах против Чехословацкой Республики или Польши.

Мне казалось, что мое сильнейшее желание, состоявшее в том, чтобы с нуля 
создать военно-воздушные силы и сделать их таким же эффективным военным 
инструментом, как сухопутные войска и военно-морские силы, неосуществимо. Хотя 
я долгие годы моей военной карьеры провел в штабах и в министерских кабинетах, 
втайне я мечтал о службе в войсках. Копаясь в бесчисленных бумагах и пыльных 
архивах, я всегда старался, когда это было возможно, налаживать контакт с 
людьми и таким образом сделать свою работу более полезной. И мне кажется, что в 
этом я в некоторой степени преуспел.

Теперь у меня должен был появиться шанс использовать мои теоретические знания 
на практике. Я ликовал, поднимаясь на борт моего надежного «Ю-52», за штурвалом 
которого находился мой давний летный инструктор пилот Зелльман. Чувство 
ликования не оставляло меня и во время перелета из Стаакена, что неподалеку от 
Берлина, в Дрезден, в ходе которого мой самолет сопровождали тройки 
истребителей. Лишь одно омрачало мою радость: сознание того, что в результате 
моего назначения моему старшему коллеге еще по сухопутным войскам генералу 
Вахенфельду пришлось оставить должность, к которой он очень прикипел. 
Упоминание о Вахенфельде вынуждает меня коротко упомянуть о других генералах 
старой школы, которые ушли в отставку из рейхсвера, – Каупише, Эберте, Халме, 
фон Штюльпнагле и адмирале Цандере. Все они были весьма способными и опытными 
офицерами сухопутных и военно-морских сил, и Геринг поступил очень мудро, когда