всех чердаков мира я наслаждаюсь отдыхом, спокойствием, тишиной и доброй 
кружкой холодного молока каждое утро. Здесь я нашел Стефу, прекрасную литовочку,
 которая каждый вечер успокаивает мои нервы, расшатанные ежедневными боями, 
напевая русские и литовские протяжные мелодии под гитару. 

Всякий раз, вылетая на очередное задание, я проношусь над хутором, и мой "як" 
дважды покачивает крыльями: это моя манера прощаться с той, что стоит у крыльца,
 размахивая подаренным мною платком, провожая меня в трудное путешествие, из 
которого я, может быть, и не вернусь. 

Мне особенно запомнилось утро одного из сентябрьских дней. Матрас передал мне 
распоряжение: 

- Барон, сейчас мы попробуем прибавить к нашему счету еще один железнодорожный 
состав. Трех хороших заходов, я надеюсь, будет достаточно. 

Выполнение задания начинается с легкого покачивания крыльями над домом Стефы. 
Видимость отличная. Высота 1000 метров, и мой "як" скользит без какой-либо 
вибрации, мягко, как по маслу. Голос Матраса выводит меня из задумчивости: 

- Внимание, барон. Подойдите ближе, осмотрим железную дорогу на Инстербург. 

Для проверки нажимаю гашетки пулеметов и пушки, и в воздухе раздается треск 
короткой очереди. Теперь мы летим уже над железной дорогой. 

Внизу, совсем рядом с нами, прямо в небо поднимается белый столб: это дым 
паровоза, в этом нет никакого сомнения. 

- Алло, Матрас. "На 12 часов" вижу поезд. Матрас покачивает крыльями самолета. 
Значит, увидел. Разворачиваемся и переходим в небольшое пике. Стрелка 
колеблется около отметки 500. Вот он - поезд! 

Мы спускаемся еще ниже, летим параллельно составу в Некотором удалении, чтобы 
не обнаружить себя. Надо застигнуть состав врасплох, иначе он может увеличить 
скорость и скрыться в туннеле или его пассажиры успеют выпрыгнуть из вагонов. 
Кроме того, не стоит давать зенитчикам, если они сопровождают эшелон, 
возможности подготовиться к встрече. По-прежнему в легком пикировании мы 
скользим низко над землей. Разворот на 90°, и мы над целью! Теперь - не 
спускать глаз с прицела! Я отчетливо вижу силуэты товарных и пассажирских 
вагонов, сливающиеся в перекрестии прицела. Через десять секунд полета мы уже в 
пятистах метрах от дороги. Легкий разворот влево - это значительно увеличит 
сектор обстрела. Маневр окончен. Огонь! Резко нажимаю на гашетки! Трассирующие 
пули окаймляют паровоз. Он выплевывает пар во все стороны. Значит, котел пробит 
во многих местах. Вперед! Делаем заход с другой стороны. Глубокий вираж на 
бреющем полете. Огнем пушки и пулеметов я прочесываю состав по всей его длине. 
Зажигательные пули повсюду разбрасывают пучки огня. Солдаты, которым удается 
спрыгнуть на насыпь, гибнут от осколков рвущихся боеприпасов. Французы, как 
известно, любят доводить до конца начатое дело. Делаем третий заход. Весь 
состав объят пламенем, но Матрас и я еще раз бьем по паровозу. Паровоз 
буквально разваливается на куски, разрезанный длинными очередями наших 
20-миллиметровых пушек. 

В наушниках слышится голос Матраса: 

- Внимание. Возвращаемся по-прежнему на бреющем. Задание выполнено! 

Нам повезло, что немцы не прицепили к составу специального вагона с зенитными 
установками. Я присоединяюсь к Матрасу возбужденный, как школьник. Лихорадочное 
состояние боя во мне еще не затихло. Я стараюсь дышать более размеренно. 
Приближаемся к линии фронта. Все спокойно. Под нашими крыльями раскинулась 
притихшая равнина. Вдруг из рощицы в небо устремляются огненные молнии. 
Создается впечатление, что мы проходим полосу ужасной грозы! Все, кажется, 
оканчивается благополучно. Я облегченно вздыхаю, стараюсь успокоить 
сердцебиение, приговариваю вслух: "Не так-то просто подбить самолет на скорости 
более 500 километров в час, и к тому же на бреющем полете!" 

Матрас сообщает: 

- Через пять минут посадка. 

Внезапно мой мотор начинает давать перебои. Повреждение! Стрелка указателя 
оборотов еще колеблется некоторое время, затем застывает. Смотрю на другие 
приборы. Черт подери! Давление бензина понизилось и продолжает падать! Что 
делать? Главное - не терять хладнокровия, иначе смерть. Проклятые зенитчики, 
они пробили мне бензобак! И к тому же после выполнения задания, за пять минут 
до посадки, на бреющем полете. Разве это не подлость?! Сообщаю ведущему: 

- Алло, Матрас! У меня неприятность. Давление бензина - ноль. Сажусь на "брюхо",
 прямо перед собой. Мне отвечает радио аэродрома: