расхождения во взглядах и таким образом вбить клин между двумя частями команды. 
Вы и военное министерство показали нам хороший пример того, как работать в 
такой команде; мы со своей стороны делали все, что было в наших силах, и 
надеюсь, не особенно огорчили Вас. 3. Поэтому теперь, когда приготовления 
завершены, я хочу перед отправлением в бой выразить через Вас благодарность от 
себя и своего штаба всем сотрудникам военного министерства — военным и 
гражданским — за проявленное к нам участие и неизменную помощь и наставление в 
наших трудностях. 4. Я считаю, что обязан сказать это Вам как главе военного 
министерства. Надеюсь, Вы передадите мою глубокую благодарность всем, кто 
трудится под вашим началом. Всегда Ваш, Б. Л. Монтгомери».

Сэр Джеймс ответил вот что: 
«3 июня 1944 года Мой дорогой Монтгомери! Благодарю Вас за то, что Вы сказали в 
своем письме от 1 июня, и за то, как это сказано. Военное министерство редко 
получает столь отрадное выражение одобрения от командующего боевыми армиями. В 
военном министерстве у всех, от руководства до рядовых сотрудников, как военных,
 так и гражданских, одна главная [257] цель — удовлетворить потребности армии, 
чтобы она могла с помощью других родов войск и наших союзников привести войну к 
быстрому и успешному завершению. Мы рады узнать, что оказались в состоянии дать 
все, что Вам требуется; мы уверены, что, если Ваша армия получила необходимое, 
мы спокойно можем предоставить Вам и Вашим соратникам делать все остальное, и 
желаем вам — каждому из вас — успеха в этом. Искренне Ваш, П. Дж. Григг».

Тогда же, 1 июня, мы начали с беспокойством изучать прогнозы погоды. В начале 
этого месяца оказалось всего четыре дня, когда возможно было начинать операцию 
«Оверлорд» по следующим причинам: 

(а) На побережье находилось множество заграждений, и нам для уничтожения их 
требовалось, чтобы они не были покрыты водой. 

(б) Для выполнения этой задачи требовалось как минимум 30 минут. 

(в) Чтобы получить наибольший эффект от обстрела с моря и бомбардировки с 
воздуха, нам нужен был по меньшей мере один час светлого времени. В 
определенных условиях можно было довольствоваться меньшим, но ненамного. 

(г) Нам требовалось около трех часов прилива после того, как первые суда 
достигнут берега. 

С учетом всех этих факторов было ясно, что для начала операции в июне наиболее 
благоприятными являются следующие даты и сроки с учетом того, что рассвет 
начинался в 5 часов 15 минут. 
День «В» 	Час «Ч» 	Период после рассвета 
4-е 	5.30 	15 минут 
5-е 	6.10 	55 минут 
6-е 	6.35 	80 минут 
7-е 	7.15 	120 минут [258] 


На мой взгляд, день 4 июня был неприемлем. У нас не было времени полностью 
использовать наше громадное преимущество в воздухе, поскольку бомбардировка 
могла начаться только через десять минут после рассвета. 

Было ясно, что наиболее подходящий день — 5 июня, именно он и был намечен для 
дня высадки несколько месяцев назад. 

День 6 июня был вполне приемлем. 

7 июня не очень подходило, так как рассвет начинался за два часа до подхода к 
берегу; но это можно было уладить. 

После этой даты следующий возможный период наступал только через две недели. 
Перспектива выгружать с судов все войска после того, как они получили все 
инструкции, и ждать две недели вызывала множество опасений; однако мы 
спланировали во всех деталях, что делать в том случае, если погода вынудит нас 
надолго отложить операцию. 
2 июня

1 июня я выступал с обращением ко всем офицерам моих штабов — главного и 
тактического в Саутуик-Хаус утром, тылового в Лондоне во второй половине дня. 

В тот вечер Эйзенхауэр спокойно поужинал со мной в Брумсфилд-Хаус, потом мы 
поехали в Саутуик-Хаус на совещание с метеорологами. Погода казалась подходящей,
 но метеорологов беспокоил циклон над Исландией. Было решено начать операцию 5 
июня безо всяких изменений и еще раз встретиться с метеорологами 3 июня в 21.30.
 
3 июня

Прогноз погоды был неутешительным. Исландский циклон начал распространяться к 
югу и оттеснять антициклон, шедший к нам с Азорских островов. Это означало, что